Мемуары людей, прошедших Великую Войну века двадцатого - имеют одну общую черту. Не так важно, где и кем воевал человек, оставивший их. От ледяных просторов Севера до раскаленных степей Сталинграда. От пропахшей потом пехоты до хирурга в тылу. Среди 1418 дней войны все лучше всего помнят самый первый день. Даже если не падали бомбы, не горели пожары, не ревели моторы танков. Потому что это граница. Терминатор меж светом и тенью, шаг от спокойной мирной жизни - в кромешный ад самой страшной войны. И это всегда ступор. Как бы не готовили человека, как бы не учили его, какие бы не были тренировки и учения - всегда, абсолютно всегда, первые действия оказываются растерянными и не самыми эффективными. Просто потому, что шагнуть из мира в войну - чудовищно сложно.
- Одегра, одегра, одегра...
Выл, захлебывался болью и яростью голос. И мир раскололся на две части. Мертвая земля здесь и сейчас, нашпигованная хармуздами как булочка изюмом. И умирающая, вечно умирающая в памяти давно ставшего тленом мага цивилизация. Боже, какая страшная судьба! Построить мир, освоить и заселить материки, возвести города - и пасть жертвой крыс, мелких вредных созданий, которые, впрочем, изрядно вредили и в мире Сергея. Но такого не было. Или было? Гаммельнский крысолов? А что если чума, занесенная в Европу в Средневековье - была оружием серых тварей? Чума косила всех - и переносилась крысами. Что, если это был удар серого воинства по людям? Копья и мечы были бессильны, пустели целые области. И как знать, если бы не слишком холодная зима - не вымерла бы вся Европа? А потом люди стали развивать науку, производства - и крысы оказались загнаны в угол, в подполье. Но в мире Эдрика крысы сумели устоять - и нанести ответный удар.
Сергей сжал голову руками. Там гудел колокол, выли сирены, и грохот разрывов заглушал стоны гибнущих людей. И теплым островком реальности голос Эры - помочь, спасти, убить... Убить?!
- Нет, Эра, нет, пусть... пусть... Пусть будь что будет!
Сергей упал на колени - и протянул руки к небу.
- Ты, прошедший сквозь века, выживший в страшной битве, пусть и в виде морока - я открываю тебе свой ум. Убивать тебя еще раз - я не смогу.
И он зажмурил глаза, убирая последние хрупкие преграды между двумя разумами...