Покуда весь город шумел о поимке Деда Мороза и о новом Экзекуторе, а вся страна обсуждала превращение "Искр" из спасателей в террористов, Токарь игнорировал весь этот шум и смотрел мультики. Старый советский телевизор без задней крышки показывал Кириллу его мультяшного брата-близнеца - Волка, который как раз сейчас пытался одолеть засушенную до монолитной твёрдости рыбу. Теперь Кириллу это казалось ещё смешнее, потому что он и сам сейчас находился в точно такой же халупе, как и Волк, одетый в спортивные штаны и майку-алкоголичку, продавливая старый диван и водрузив ноги на табурет. Правда вместо вяленой рыбы ел он магазинную тушенку прямо из вскрытой ножом банки. Нож же он использовал вместо ложки - во всей квартире не было ни одной. Понятное дело, это было сложно - руки ходили ходуном, а жиро-мясная масса разваливалась, и приходилось держать банку у самого носа, чтобы не загадить майку. Повезло, что нож был тупой, и порезаться им было практически невозможно.
Эту квартиру ему, можно сказать, бессрочно сдал на безвозмездной основе Валера. Сам он говорил, что она досталась ему от покойной бабки, и тут действительно осталась её старая фотография-портрет в рамке. Бабушка Валеры была женщина строгая, суровая, судя по виду, и ей бы вряд ли понравилось, что её внук сначала продал большую часть обстановки, пытаясь выкарабкаться из многочисленных долгов, но неизбежно пропивал вырученные деньги, а потом и вовсе заселил сюда какого-то уличного отморозка бомжеватого вида. Квартирка была маленькая, необустроенная - в большей части комнат о том, что здесь была мебель, напоминали лишь непокрашенные участки пола и царапины, оставшиеся от передвигания шкафов. За исключением совмещённого санузла все удобства были сконцентрированы здесь, в этих четырёх облезлых стенах гостинной. Вот - тот самый телевизор, ещё советский, в деревянном корпусе. Все элементы его управления были давно сломаны, и для поворота переключателя в тумбочке, на которой телевизор стоял, валялись старые пассатижи. Раскладной диван служил Токарю и кроватью, и вещевым шкафом - внутри лежала его немногочисленная одежда. Вместо стола был табурет, тот самый, что сейчас поддерживал его ноги. Ещё одним маленьким удобством была маленькая спиральная электроплитка на одну конфорку. Из совсем уж необязательных приятностей быта осталась вешалка в прихожей, старое треснутое зеркало, тазик, где можно было постирать вещи, и валявшаяся в туалете книжка - третий том из серии полного собрания сочинений Владимира Ильича Ленина.
Ещё одним благом цивилизации был зелёный дисковый телефон, стоявший на прикреплённой к голой стене полочке, водружённый на толстый телефонный справочник. Он работал - когда Токарь снимал трубку, он слышал гудок. Номер телефона был написан на крошечном вкладыше в специальной выемке в корпусе, и на всякий случай Токарь его запомнил. По этому телефону с ним обычно связывался Валера, что-нибудь сообщая или спрашивая, не нужно ли ещё что-нибудь. Нужно было многое - и на всё нужны были деньги. Нужно было чертовски много денег, причём сразу. И вот по поводу денег Валера и разнюхивал, выискивая дело, которое помогло бы им разом подняться на пару ступеней выше, а не прозябать в низах, перебиваясь с разбоя на грабёж. Риск - дело вторичное. И вот именно сейчас Валера, похоже, что-то нашёл. Противная трель звонка раздалась в комнате в тот момент, когда на экране Волк произносил своё знаменитое "Ну, погоди!", размахиваясь рыбой. Пришлось отвлечься, отложить банку, завалиться на бок, и дотянуться кое-как до трубки, снимая её с рычага.
Когда Токарь произнёс приветствие, он прямо-таки увидел перед своим мысленным взором съёжившегося в какой-то из телефонных будок Валеру, который, опасливо озираясь, и прикрывая рот и нижнюю часть трубки рукой, взволнованно говорил.
- Нашёл! Нашел нам тему, как ты и просил! - Не тратя времени на приветствие, произнёс он. - Там штук сорок зеленью светит, и это только деньги! Риск большой, но ты сам говорил, что риск тебе пофигу! Тебе интересно?