Осколки стекла эффектно разлетаются в стороны. "Зайцы" не менее эффектно катятся назад, валятся на припорошенный снегом асфальт сломанными игрушками. Стрела невольно сжимается: точно убила. Но нет, слуги Дедушки оказываются намного крепче, чем обычные дети, которыми, судя по размерам, зайцы некогда являлись. Они поднимаются на ноги, словно неваляшки, и Светка понимает: сейчас будет следующий акт Марлезонского балета. Услышав истошный вопль, она поворачивает голову в сторону беспризорника, чьё имя так и не спросила, и сама чуть не кричит от увиденного. Мамочка, что же они творят? Им что, придётся шеи сворачивать, чтоб угомонились? На это Стреле идти категорически не хочется. Её смелости даже на похитителей не хватило, а тут несчастные зомбированные дети! Они же не виноваты, что их превратили в сказочных монстров!
Тем не менее если б не прилетевшая на подмогу ворона, её информатор был бы уже благополучно мёртв. Светка не успевает пожалеть о решении тащить пацана с собой, не успевает даже сообразить, что дальше-то: будка, чуть не ставшая её гробиком без колёсиков, угрожающе кренится под весом кого-то тяжёлого. Очевидно, не зайчика. Либо очень крупного зайчика, жировавшего всю зиму. Стрела выскакивает из ловушки, на ходу толкая воздух перед снежинкой, отбрасывая ту подальше от беспомощной жертвы. Затем судорожно оглядывается, желая видеть нового противника.