Дипломат.
Первый визит к Смитти. Колридж, 14 Суран.
К окончанию рабочего дня Борис отправился в промышленный район Колридж. Заводы и мануфактуры здесь покрыты тонким слоем угольной пыли, под ногами хрустит металлическая стружка, а воздух пропитан вонью гари и минерального масла. В этот поздний час всё ещё шумно: за кирпичными стенами стальной лязг цепей и молотов аккомпанирует хриплым крикам рабочих, а по улицам стучат копытца тягловых козлов и скрипят рессорами редкие электрофургоны.
Путь Джексона лежал на юго-запад района, где среди редких ночлежек ютились склады и небольшие мастерские на все случаи жизни. Провести электричество? Починить полулегальное искровое устройство? Подковать козла, или заказать фигурную оградку для своего дома? Всё это можно сделать здесь, на Медной улице.
В конце улицы, над самой рекой повисло старое двухэтажное здание с невзрачной вывеской "Механические диковинки Смитти". На тяжёлой, обитой металлом двери висит табличка "Закрыто". Не смутившись перед табличкой, Дипломат без стука вошёл в помещение мастерской. В лицо ему ударила волна тепла. Знакомый запах машинного масла, стеллажи с коробками и вычурными деталями, всё как в родном Локпорте. На потолке кованная люстра с двумя лампами; на стойке механическая касса и куча исписанных листков мелким неаккуратным почерком.
– Я же повесил табличку. Мы закры... Ох.
Из подсобки вылез молодой коротко стриженный блондин в грязном фартуке. Его рассеянный взгляд под толстыми линзами очков в железной оправе скользнул по залу, нашёл фигуру Джексона – Смитти улыбнулся ему своей искренней, широкой улыбкой.
– Давно ты сюда не заходил. Я уже начал волноваться.
Хозяин неловким жестом пригласил Бориса в заднее помещение мастерской, смахнул со стола в ящик внутренности какого-то механизма, достал из шкафчика два стакана и бутылку крепкого аквавита из родного Сковланда. За выпивкой завязался разговор. О бытовых мелочах, новой жизни в Даскволе и профессиональных успехах.
– Знаешь, мне бы не помешала лишняя пара рук в мастерской. Как в старые-добрые, помнишь? Так что, если тебе когда-нибудь надоест то... то чем ты сейчас занимаешься... Хочу сказать, что здесь тебе рады. Всегда. В любое время.
Ещё несколько стаканов.
– Я слышал о погромах. Но в Колридже много наших, да и заботы у местных другие. В начале года металлурги собрали новый профсоюз. Сейчас все разговоры на улицах только о грядущей стачке, а рабочим плевать сковлан ты, ирувиец, или имперец. Лишь бы не легавый... и не имперский богатей.
И ещё стакан. Беседа плавно перетекла с житейских тем на новые изобретения. Обычно немногословный, Смитти с огоньком в глазах мог часами болтать об искровых устройствах. Выслушав вопрос о маячках и ловушках, изобретатель глубоко задумался.
– Не слышал о ловушках, которые можно было бы задействовать дистанционно... Но я тут познакомился с интересным малым, инженером из Искровиков. Это те парни, что поддерживают работу барьеров. Они очень сильно продвинулись в изучении возможностей электроплазмы. Попробую что-нибудь узнать при встрече. А про маяк... какое хорошое название для этой штуки, кстати! Сейчас...
Смитти поставил стакан на стол, со скрипом подвинул деревянную стремянку и взобрался на один из стеллажей. С верхней полки он снял ящик, забитый рабочей всячиной, кинул его на обеденный стол, протёр помутневшие очки платком. Извлёк на свет лампы стеклянный пузырёк, маленькую свинцовую колбу, коробок и пипетку. Сложил попавшийся под руку листок пополам, засыпал через него белые кристаллы соли из коробка в пузырёк, пипеткой набрал каплю дымчатой жидкости из колбы, отправил её следом за солью и осторожно размешал содержимое пузырька. Получившуюся серую пасту Смитти нанёс себе на манжет грязной рубашки, остаток – на медную пластику из того же ящика. Наконец, изобретатель извлёк на свет само устройство, похожее на камертон с мотком проволоки на полой свинцовой ручке. В ручку он засунул пластинку и торжественно вручил устройство Джексону.
– Наведи эту штуку мне на руку.
Наведённый на испачканную манжету, прибор тонко загудел. Смитти спрятал руку под столешницей, и наведённый прибор снова взял ноту ля.
– Здорово, да?! Это всё призрачная эссенция. Добытая из одного призрака, она реагирует на другие его ошмётки, а вилка резонирует с эссенцией внутри свинца. Я... я оставил себе немного, когда ремонтировал крюк одной шепчущей. С этим количеством можно достать до метки за, скажем, пять шагов. Если у меня будет больше эссенции, думаю, я смогу увеличить дальность этого... маяка.
Тарантул
Второй визит к Салии, Чартерхолл, 14 Суран.
Наступило время обеда. Тул снова отправился на роскошные улицы Чартерхолла, в люксовое кафе "Двенадцатый час". Дорогая Салия... Уже пообедала, сидит за чашкой кофе и листает имперскую газету. Её смоляные волосы в этот раз распущены и пышно завиты. Глаза встретились с глазами Паука, пышные ресницы встрепенулись, лицо выразило озабоченность.
– Ох, дорогой. Я уже собиралась послать тебе весточку. Несколько дней назад ты спрашивал о мёртвом Ревкине. Подозреваю, ты с друзьями как-то замешан в облаве на пансион... В прочем, не искушай меня, не хочу знать...
Она поставила чашку на блюдце и немного наклонилась вперёд. На Тула сплошной стеной навалился цветочный аромат новых духов.
– Ко мне с утра приходил симпатичный смуглый мужчина. Он назвался Туханом, говорил с североским акцентом. Хотел купить у меня информацию о людях, которые приходили за гроссбухом в пансион. Но предложил слишком мало...
Салия улыбнулась, обнажив ряд неподобающе дорогих белых зубов.
– Дальше – больше. Помнишь тех скупщиков слухов, которые торговали информацией о девушке с гроссбухом? Вчера вечером в их контору наведался неизвестный, сломал фаланги пальцев мои коллегам и вытянул имена всех, кому они продали ту девушку. Видимо, одним конкурентом у меня стало меньше.
Брюнетка откинулась на велюровом кресле, посмотрела в тёмное окно, закурила.
– Не знаю, кто они, чего хотят и как много им известно. Впредь, будь осторожнее. И береги свои пальцы.
Разговор перескочил на полученное Тулом ранение. Салия с притворной жалостью осмотрела кривую перевязку на ране, хлопнула по ней ладонью с каким-то дежурным пожеланием здоровья и сдержанно, в пределах этикета, рассмеялась, увидев выражение скривившегося лица Тарантула. Наконец, разговор плавно перетёк к вопросу о новой работе для теней.
– Вы же теперь промышляете на Ночном рынке, да?
Салия призадумалась, накручивая чёрный локон на палец.
– Оттуда ко мне редко приходят клиенты. Слышала, кто-то желал избавиться от конкурента, но вы же не мараете руки кровью... Точно! Третьего дня приходил мужчина с рынка. Искал хорошего карточного игрока, или, хотя бы, шулера. Насколько хорошо у тебя с везением, дорогой?
Сдоба.
Первый визит к Петре, Чартерхолл, 14 Суран.
Окольный путь в центр Чартерхолла занял некоторое время. Посвященный в традицию для двоих, Сдоба чётко следовал собственным правилам романтического этикета. Наконец, в залах Совета все предписания для свидания были выполнены, и он, несомненно счастливый, поприветствовал Петру. Полная женщина ответила ему искренней улыбкой, смахивая платком крошки от эклера с пышных губ.
– Йохи! Я так ждала твоего визита!
Она привычно протянула тёплую руку. За чашкой чая между старыми друзьями завязался непринуждённый разговор о событиях в городе. Клерк с удовольствием рассказала Сдобе обо всём, что случилось в её жизни за все те дни, минувшие с прошедшей встречи. Дети, работа, покупки – добрые сплетни. Она не стеснялась смеяться в полный голос – тогда её щеки наливались здоровым румянцем, проступавшим через слой пудры. За внешним очарованием её простоты легко можно забыть, что она умудрилась получить должность при Совете во времена, когда женщин здесь можно было сосчитать на пальцах одной руки. Несомненно, Петра знала своё ремесло. И вот, когда на дне чашки остались только редкие чаинки, Сдоба понял, что пришло время поговорить о деле.
– Вспоминаю молодость, когда учебники приходилось переписывать пером... Если тебе нужно быстро и недорого переписать книгу, я познакомлю тебя с нашими стенографистками! У нас работают на полставки учащиеся из Университета. Они частенько берут сверхурочную работу, перепечатывая конспекты заседаний и обращения горожан к совету.
Обсудив детали о писцах, Сдоба перешёл к куда более щекотливому вопросу.
– Пансион? Ох, я читала в газете! Там же было логово контрабандистов, а управляла им, ты не поверишь, старая леди, хозяйка пансиона! А Чеппелл... Я что-то слышал от коллеги, который занимается делами беспризорников. Этот человек... Он заставлял сироток заниматься ужасными вещами. Иногда мне страшно отпускать детей на улицу.
С обеспокоенным выражением лица, Петра выдвинула ящик своего стола, достала записную книжку в кожаном переплёте, пролистала её, взяла пустой листок и перо. Записала что-то быстрым, размашистым почерком, сложила лист пополам.
– Через две улицы на восток находится участок синих. Отыщи инспектора Харлока и передай ему эту записку. Мы дружим семьями... его сыновья, такие сорванцы! Уверена, что он сможет тебе помочь и с Чеппеллом, и с пансионом.