Воспитательная беседа о том, как надо обращаться с привилегированными особами, честно говоря, на Оскара не слишком сильно повлияла. Он, конечно, немного посопел, позакатывал глаза и всё же после некоторых усилий выдавил из себя, что от него требовали:
- Да, леди Валетт. Прошу простить моё возмутительное невежество. Я понимаю, конечно, что на моём месте вы бы хотели видеть более достойного и обходительного рыцаря, способного даже в условиях полнейшей разрухи соблюдать этикет, но… - Оскар простодушно развёл руки в стороны. - …к сожалению, вам достался я. Так что меньше разговоров, больше дела, девоньки! Нам ещё в погребе бочки с винишком катать. Или думаете я один на себе все припасы для восьмерых человек попру? – рассмеялся возмутительно неправильный рыцарь.
Да, научить Оскара вежливо разговаривать это было ещё то испытание. Его и папка нещадно лупил за грязный язык, и настоятель. А всё бестолку. Въелся в речь Оскара этот просторечный лексикон, да корни пустил. Вот, что значит с всякими конюхами общие комнаты делить.
Путь до покоев фрейлины прошёл без особых злоключений. Будучи уже внутри, Уайт всё же дал небольшую слабину, надышавшись сладкими духами и оказавшись в объятиях пусть и спящей, но всё же принцессы. Зарделся парень, продемонстрировав, что всё же он не такой деревянный, каким хотел казаться. Чтобы поскорее разрушить чувственную атмосферу, принцесса была решительно уложена в постель, а окошко приоткрыто. С чувством выполненного долга Оскар потёр ладошки и уже собирался отбыть на поиски пропитания и тут… шутки закончились.
Если раньше молодым рыцарем всё воспринималось, как какая-то извращённая, но игра, то теперь всё перешло на совершенно новый уровень. По стенам поползли трещины, пол под ногами задрожал, с потолка начало сыпаться. Эта проклятая тварь решила похоронить всех заживо. Абсолютно всех. Оскар побледнел. Сложно было поверить насколько он недооценил ведьму.
Дверь магическим образом захлопнулась. Валетт бросилась её отпирать. Уайт же в это время пытался собраться. Отогнать панику и включить мозги. Сделать пару глубоких вдохов и выдохов Прям, как отец его учил. Отец… он остался в главном зале.
Обратив пагубные мысли в решительные действия, Оскар вместе с Гвинивел навалился всем весом на дверь, когда Валетт немного удалось совладать с зачарованным замком. Путь к свободе был открыт. Или к смерти. Долг не позволил рыцарю оставить принцессу здесь умирать. Да, принц в конечном итоге оказался всё же прав. Но об этом можно было подумать позднее. Взвалив спящую девушку на плечо, Оскар помчался так быстро, как никогда раньше.
Дальше было только паническое бегство по рушащимся коридорам, увороты от падающих камней и обходы опасных участков. Оскар-то с горем пополам справлялся, но вот его товарки по несчастью… отставали. Всё больше и больше. В какой-то момент стало ясно, что он их сейчас потеряет. Рыцарю ничего не оставалось кроме как схватить одну из девушек за руку и буквально волоком потащить за собой.
Выбором его стала Гвинивел. Можно сослаться на нервную обстановку, на хаос, но выбор всё же был осознанным. Рыжеволосая графиня была схожа с Оскаром по боевому духу. Чем-то напоминала ему Аврору, которую он так легкомысленно бросил здесь умирать. А в критической обстановке человек всегда хватается за что-то знакомое и родное. Валетт осталась где-то далеко позади. Превратилась в первый шрам на душе молодого рыцаря, который начинал потихоньку осознавать, что всех спасти и победить не в силах даже ему.
Проявив немного смекалочки и проехав, как минимум половину бесконечной лестницы верхом на перилах, устроив одну девицу у себя на коленях, а другую на плече и тем самым компенсировав потерю в скорости связанную с закрытой дверью, Оскар со своими подопечными таки успел к самому «закрытию» замка.
После он помнил лишь, как стоял возле братской могилы, некогда бывшей величественной крепостью, и с опустошённым видом проговаривал про себя Догмы, которыми раньше всегда пренебрегал.
Догмой уважения он провожал души покойных в лучший мир и просил Бога даровать им вечный покой.
Догмой ненависти клялся уничтожать магических тварей и нелюдей, ибо от них исходило всё зло и несчастья в этом мире. А значит они достойны лишь смерти.