Она заметно улыбается словам Эйне, поддерживая тем самым её слова. Действительно, за разговорами всегда время бежит куда быстрее, чем в тишине. Уже готовая двинуться вслед за послушницами, совсем не противясь тому, чтобы помолиться, она опешив, оборачивается.
— Да? — Лалвар выслушивает просьбу, торопливо закивав головой, — да, это мой друг! Я, по крайней мере, на это надеюсь, — поторопившись с обозначением статуса неизвестного дварфа, но всё же понадеявшись, что речь шла о Баргуле, она наскоро прощается с тремя девушками, ещё раз поблагодарив тех за компанию; возможно, она успеет и на молитву, а если нет, то повторит процедуру, как сделала это вчера. Хотя, было бы совсем неплохо почувствовать всеобщее единение со жрецами и послушниками церкви. Давно она не останавливалась нигде, где было такое большое количество священнослужителей, тем более, её собственной веры.
Следуя на выход, она начинает широко улыбаться, заприметив невысокого человека впереди. Знакомые черты лица заставляют её громче необходимого произнести:
— Баргул! — Амберстоун привлекает внимание дварфа к себе, оказавшись напротив него через несколько шагов. Выглянув по сторонам, и не заприметив никакой больше компании, она возвращает свой взгляд обратно на компаньона, — дай угадаю: ночлег?
Довольно светловолосая кивает головой, понимая, что правильно он сделал, что пришёл. Коротко обговорив какие-то детали, решая не вдаваться в подробности и не нагружать мужчину новой информацией, полученной от послушниц с полчаса назад, Амберстоун провела волшебника по коридорам церкви. Делать она это старалась так, будто всегда жила в Йерлиане, держа спину ровно, двигаясь уверенно да улыбаясь мимо проходящим послушникам и послушницам, торопящимся на вечернюю службу. Успевая, однако, перехватить знакомую жрицу, чтобы уточнить у неё вопрос о возможности остаться на ночлег, жрица возвращается к Баргулу в весьма приподнятом настроении. Одна ночь тоже хорошо. А там можно будет посмотреть, что делать с этим дальше. С сожалением она сообщает, впрочем, что вряд ли сможет договориться об ужине, учитывая, что тот закончился, а послушники уже разошлись, кто мог бы с этим помочь, с другой стороны, зато с крышей над головой. Она уже была готова оставить дварфа на этот вечер в покое, но внезапная просьба о щите, заставляет её опешить. Тепло она расплывается в улыбке, соглашаясь, и через какое-то время, пробежав мимо дремавшей Элизабет, выносит запрошенное дварфу в коридор.
— Держи. Спасибо тебе и приятных слов, — кивая ему головой, Амберстоун прощается с Баргулом, на всякий случай предварительно объяснив, где их с Элизабет искать на случай, если у него возникнут вопросы и условившись о встрече перед церковью с утра пораньше, чтобы отправиться всем вместе. Жаль, конечно, что Киллиан не подошёл; пойди что-то не по плану, так собрать товарищей задержаться или, наоборот, выдвинуться раньше не составило бы труда. В своих размышлениях она останавливается перед дверью комнаты, наблюдая явно расходящимися после молитвы послушникам и сжав губы вместе, и сама начинает готовиться ко сну.