Сознание вернулось вспышкой боли, на первый взгляд, во всем теле: три незакрывшихся толком раны на многострадальных боках, гудящая словно котелок после поцелуя с полуорочьим кулаком голова, отвратный привкус во рту, словно туда кавалерийский эскадрон нагадил - все это свидетельствовало лишь об одном положительном факте: Эмили была неоспоримо жива.
- Бляаааадь! - прорычала Нейман, еще не разомкнув толком глаз. - Сука, уссаться можно!
Склонившихся над ней спутников было шестеро: две ушастые зеленовласки, две ехидно ухмыляющиеся плутовки, целых два окровавленных рыцаря. Отставнице пришлось мотнуть головой из стороны в сторону, чтобы в эту самую голову вместе с очередной порцией боли вернулась четкость зрения. Шестеро спутников превратились в троих, но, несмотря на такую ощутимую убыль личного состава, следовало признать, что потерь во импровизированном подразделении не имеется - даже Миуми, пропавшая куда-то в начале боя, оказалась на месте. Значит, драку все-таки кое-как вывезли, и даже без существенных потерь, если не считать лирического настроения Эмили, которая теперь определенно больше не будет петь в пути эльфийских песенок на боевом задании. На хер это лирическое настроение, сопли-хуепли и всякую там дипломатию. В следующий раз захваченному в плен имперскому языку она собственноручно перебьет ноги, даже если потом понадобится волочить его с десяток миль - так оно надежнее.
- Ебаный в рот! - поднимаясь по стенке и сплевывая накопившуюся во рту кровь, прохрипела лейтенант. - Меня так лет пятнадцать не отделывали!
Подумав немного, она поправилась:
- Меня так в жизни никогда не отделывали! Надеюсь, вы взяли этого говноеда? Клянусь, я ему сейчас простату вытащу через глотку! - тяжело дыша, воительница стала осматриваться в коридоре в поисках того, с кем можно проделать упомянутую анатомическую манипуляцию.