— Вообще-то я бы отправил тебя восвояси с такими вопросами в любом другом случае, — буркнул гном Рейнольду. — Но твой подарок заставил меня немного ожить, маг Рейнольд, так что я, пожалуй, окажу тебе услугу. Давай сюда. Кузня лежит к северу от Бросселиада, и к ней ведёт дорога рядом с ручьём...
Грубыми резкими движениями уголька гном нарисовал тебе карту, добавив на неё новые пути. От Ниад Итиль – к Бросселиаду, и –дальше, напрямик к Сумеречной Кузне. Вряд ли, конечно, это единственный путь, но, по-видимому, других Кальдерик либо не знал, либо не пожелал рассказать. Просто хотя кузнец и не высказал никаких предубеждений об эльфах, с таким нравом, вряд ли эльфы будут легко терпеть подобное соседство, да и сами низкорослые ремесленники тоже. Но об этом можно было пока не думать. Следовало продолжать путь.
Когда Рейнольд, пошедший на звуки борьбы со статуей, приблизился к комнате, то Фонарь Путевода на его поясе загорелся тусклым синеватым пламенем. Но стоило волшебнику, потерявшему интерес, после того что он увидел, удалиться от комнаты ближе к платформе, он вновь потухает. Интересно, чтобы это могло быть?
А вот Люсиль и Керидвен заняты может быть менее глобальной задачей, но не мене интересной. Вытащить щит оказалось задачей посильной – вдвоём-то, как известно, всё легче! — и то ли действительно убедительная речь жрицы Изиль, то ли её дополнительные усилия, убеждают статую, что щит всё-таки будет в достойных руках. Ещё один рывок, и вот Люсиль уже держит в руках покрытый чёрной эмалью легендарный предмет. Золото на лицевой стороне поблескивает даже в темноте: выгравированная птица расправляет свои крылья, поднимаясь из огня. Древний символ возрождения руадов.
Стоит только взять его в руки, как можно ощутить тяжесть веков, сквозь которые прошёл этот щит до момента, чтобы попасть к новому хозяину. Выкованный несомненно мастером своего дела, он легко защитит от обычных ударов, но главное – и лучше всего это чувствует именно дочь Бранвен, он зачарован специально чтобы защищать своего носителя от магии Тьмы. Вполне возможно, что и до службы сиру Аллемону он принимал участие в битвах с порождениями Тьмы. И вот тут на Керидвен вдруг волной нахлынуло воспоминание о том зловещем месте, куда её однажды пригласили. В той заброшенной часовне, где собрались люди искусств, на неё из их глаз смотрела такая же Тьма. И хотя щит явно был создан для того чтобы с этим злом сражаться, по-видимому, какой-то отпечаток борьба наложила и на него.
Но тайны, как известно, рано или поздно выходят на свет. Так и тёмное подземелье Восточной Башни, пожалуй, уже больше не хранило никаких тайн от лосморцев. Следовало выдвигаться дальше. Отряд собрался у платформы, и, повинуясь нажатию ноги волшебника, она унесла их дальше, ввысь. К новым тайнам тонущей в туманах земли Дал Фиатах.