Сейвад отправился проводить Фиашу в последний вместе с Люсиль. Частично потому, что разделяться менее чем на пары было неразумно, и, хотя город ощущался сейчас иначе, одного Шширка для защиты лучницы в случае чего-то непредвиденного могло оказаться недостаточно. Более того, этим чем-то непредвиденным мог оказаться сам мыш. Не по своей вине, разумеется – но беспокойство Маркуса о том, как Туманы воздействовали на разум и сущность живших в них не было необоснованным. Хотя Седьмой и думал, что изменения являются постепенными, и теряющего себя человека можно будет определить достаточно легко, особенно если хорошо его знать до начала изменений, он мог ошибаться.
И не хотелось, чтобы его ошибка стоила кому-то жизни.
Опять.
Когда Сейвад сказал Люсиль, что в произошедшем нет ее вины, он не лукавил душой. Хотя он и хотел снять это бремя с ее плеч, ради душевного лишь спокойствия он не опустился бы до лжи. Вина лежала на нем. В какой-то момент он согласился принять на себя командование в бою, но вместо того, чтобы выполнять свои обязанности, он по-прежнему думал просто как солдат. Он забыл об уроках Ллевелина, и за это заплатили окружающие – соратники кровью и болью, а Фиаша, даже не подозревавшая о Сейваде, его долге и его ошибках, жизнью. Он мог приказать стрелять не в палача, а по веревке. Он мог приказать Андре перебить веревку ножом. Он мог сам подбежать к казненной и вытащить ее из пределов досягаемости врага.
И сейчас она не лежала бы, покачиваясь, в уплывающей в туманное море лодочке.
Забрало шлема хорошо скрывает эмоции.
Вернувшись к месту сбора, Седьмой, как обычно, выслушал спутников. Его слова были немногочисленны – ему нечего было добавить о том, как прошли похороны. Но, когда Маркус предложил спуститься вниз, в тоннели Малого Народца, он покачал головой:
- Эти пути не для тех, кто живет сверху. Шширк предупреждал нас не идти за ним, и к его словам стоит прислушаться… или соблюсти его волю.
Слова прозвучали мрачно, потому что несложно было понять, что мыш ищет в глубинах. Надежду или смерть, если эта надежда окажется ложной.
- Его народ будет мертв, безумен или столь же потерян во времени, как и все сохранившие разум. Знание – оружие, но для каждого оружия есть свое применение. Даже если они и знают что-то о катастрофе, чем это поможет в нашем пути?
Подозрения о сущности Туманов и катастрофы почти прорвались наружу в этой фразе. Но озвучивать их Сейвад не стал. Еще один груз душе спутников был ни к чему, и ни на что догадки Седьмого не повлияли бы, даже окажись они правильными.
- К тому же, Мастер Рейнольд, Мерехайн говорил не только о маяке, но и о силе, которая требуется, чтобы зажечь его. И одна из этих сил находится в затерянном в песках Исхалаиме. То, что маяк Лойннир не зажжен, говорит о неудаче мага, но мы не знаем, когда она произошла и в чем заключалась. Возможно, сюда Мерехайн пришел как раз за тем, чтобы отправиться на юг, не проходя через Мост Слёз.