Решение отряда не удивляет жрицу: она давно уяснила, что тому, кому больше всех надо и кто больше всего об этом говорит, чаще всего и вручается груз ответственности – когда этот груз не связан с благами земными, естественно. Но тяготы принятия решения за других и ответственности за их жизни служительницу Иркаллы не страшат: как клирик, она привыкла отвечать за паству, а как целительница – выбирать, кому в моменте важнее ее помощь. К тому же, возглавив отряд, женщина может быть точно уверена, что они не свернут от цели без нужды. А еще, правда, но в этом бы она никому не призналась, право решать дает ей прекрасную возможность без лишних сложностей и объяснений отыскать манящий и зовущий Голос, при одной мысли о котором за спиной словно вырастают два крыла, а на лице появляется выражение безраздельного счастья.
Воли усилием подавив радость от грядущей встречи с мечтой, Керидвен опускается перед теперь уже своими людьми на одно колено: стародавний ритуал, когда не только руады присягали своему вождю, но сам вождь клялся перед ними посвятить все деяния свои на благо доверившихся ему. В руках она по-прежнему теребит священный символ полумесяца, единственную надежду и опору в земле Туманов. Голос ее стал таким, каким читают моления во храме, серьезным и величественным.
- Братья и сестра мои. Андре. Люсиль. Рейнольд. Сейвад. Я, Керидвен дочь Бранвен, жрица лунной Богини Иркаллы, благодарю вас за оказанное доверие и клянусь нести эту ношу с честью не ради собственной славы, но ради всех нас и во имя тех, кто ждет от нас спасения. Услышьте мое слово, о сокрытая Иркалла, сияющая Изиль, молниемечущий Фиарн и справедливый Первый мертвец. И да будет серое безвременье мне уделом, если не выполню я своей клятвы.
Отдав первые приказания, пускай и в формате рекомендаций, и наказав по-возможности боя избегать, дочь Бранвен вместе с волшебником отправляется на поиски замкового хранилища знаний в надежде прояснить ситуацию в целом, понять возможные угрозы и удостовериться, куда идти. Вскоре искомое здание, средоточие мудрости гарнизона, обнаруживается. Заложив руки за спину, служительница Девы с любопытством и некоторой настороженностью осматривается, пытаясь представить, что же здесь произошло в далекие те годы, когда по Стражу еще ходили живые люди. Здесь, в библиотеке, хаос ровно такой же, как в нижнем зале башни, и Керидвен теперь была готова поклясться, что и во всех внутренних помещениях, от гарнизонной кухни и до аулы, будет все ровно также. Но… кому это понадобилось? Явно не мертвецам!
Оглядевшись, она неспешно проходится меж стеллажей, заботливо собирая в стопку вырванные сиротливые листы и ласково гладя кончиками пальцев корешки несчастных позабытых-позаброшенных книг – драгоценного сокровища прошлого, что бесценнее и оружия, и злата. Об одном только жалеет жрица: что не может взять все это богатство с собой или же немедленно отправить в Лосмор – негоже, чтобы книги лежали вот так одиноко. Да, все – не может. Но на пару-то инкунабул ее точно хватит!
Видя, как Рейнольд склонился над каким-то томом с искусно выполненными гравюрами, клирик решает, что мешать Мудрому не стоит: уж он-то справится с этой задачей куда продуктивнее. Ну а ежели потребуется помощь – позовет. Решив завершить обследование всего архива, она отправляется дальше, туда, где в неверном свете из маленьких оконец теряются в сумраке стены. В конце длинного ряда стеллажей, через некоторые из которых, поваленные неизвестным безумцем, приходится перелезать, она обнаруживает лесенку вниз, за которой видна темная громада двери с широкими коваными стяжками и массивной ручкой. Первая же мысль – это особенная часть хранилища, с самыми редкими и важными рукописями. Светясь довольной улыбкой удачливого исследователя, она ускоряет шаги.
Многого могла ожидать Керидвен, но вот услышать человеческий голос… Это просто в голове не укладывается! Там, где правят только мертвецы, там, где они – первые после Мерехайна, слышать глас людской поразительно. Жрица останавливается и замирает, замявшись. По-хорошему, следует тихонечко уйти и позвать чародея, но тогда человече (а человече ли!?) за дверью может скрыться или забаррикадироваться, решив, что ударивший в дверь камушек этот задет неупокоенным. Что же, ничего не остается, как рискнуть. В одну руку булава, в другую – серебряный талисман. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Распахнув дверь, дочь Бранвен готова тут же атаковать, если ошибется и увидит очередное чудище Туманов. Но там всего лишь человек. Причем человек, которого она не так давно видела в Лосморе.
- М-Маркус!? – с недоверием тянет Керидвен, отступив на всякий случай на шаг назад. Обернувшись вполоборота, она зовет волшебника. – Мастер Рейнольд, здесь лосморец! Живой! – снова оборот к пироманту. – Сын пламени, поведай, как ты здесь оказался? – вопрос задан доброжелательно, но оружие жрица убирать не спешит.