Латунь чувствовала себя немного неуютно - сказывалось отсутствие опыта в общении с такими важными персонами как принцессы. Впрочем, девушка-лётчица была проста как две копейки, и напряжение от неожиданно прервавшегося разговора прошло для неё довольно быстро. Она снова плевала в потолок, вполуха слушая командиров и подошедшего Харпера, лишь раз с бойкой ухмылкой панибратски подпихнув Нариссу локтем в бок со словами:
- И ты ещё сомневалась? Все заметили как ты господствовала в воздухе, хе-хе!
А Цинк, тем временем, отложил карандаш в сторону и поднял взгляд от своих бумаг, чтобы продемонстрировать немое внимание к докладу Уильяма. Было бы попросту непрофессионально и неуважительно игнорировать формального лидера их эскадрильи. Тем более, что все сказанное им вполне укладывалось в ход событий, логику действий и их последствия. Пока в разговор не вступила Ирма со своим персональным видением ситуации. От завязавшегося обмена колкостями Цинк нахмурился, строго сдвинув седеющие брови.
И он и Латунь были пилотами разных поколений, но так уж сложилось, что воздушный бой для них так и не превратился в тир, они сами не стали телепатами, чтобы в мгновение ока считывать весь поток информации об окружающей обстановке, и уж тем более они не измеряли эффективность асов и успешность миссий количеством сбитых самолетов. Существовало гораздо больше критериев эффективности, зависящих от поставленных задач. Слепая погоня за зарубками на борту истребителя - удел убийц и сорвиголов, что нередко являлось синонимом. В тех обстоятельствах, в которых оказался капитан Харпер, было сделано то, что должно, и никто в Амальгаме не мог сказать с уверенностью, что смог бы поступить на его месте лучше или хуже. Потому высказанные претензии казались пилотам-наёмникам в высшей степени необоснованными.
Никто из Амальгамы своим мнением, однако, не поделился, дабы окончательно не превращать совещание в балаган. Цинк лишь коротко кивнул Харперу, выражая свою солидарность с его мнением. Латунь же набычилась как дворовой задира, категорически недовольная тем, что её капитан берет на себя всю ответственность за эскадрилью и выслушивает странные нападки от кого-то-там из другой эскадрильи. Если последует эскалация, она явно уже замышляла уличную поножовщину с «чужаками из другого подразделения» и «обидчиками-зазнайками, не нюхавшими пороху».
Но этого не случилось. Семиземское командование перехватило инициативу и поведало о том, что произошло за эти часы. Катастрофа. Цинк и Латунь нервно переглянулись, услышав о потерях. Как такое могло произойти? Что стало с другими звеньями Амальгамы? После новостей о пересмотре контрактов, Цинк молча поднялся с места, вежливо отдал честь вышестоящим по званию и покинул учебную аудиторию, зашагав по направлению к телеграфу. Лишь Латунь так и осталась растеряно сидеть на своем месте с отвисшей от такого внезапного поворота челюстью.