Верный друг, котому, наверно, даже не помешало бы теперь выдать какое-нибудь имя, теорию подтвердил, после оживления начав вести себя не столько как тупой голем, сколько как довольно таки живой и обрадованный возвращением хозяина, подпрыгивая вокруг него и пытаясь радостно лаять. Собственно, то что лаять он именно пытался, не издавая при этом ни звука, наводило на мысли о том, что нюха, если тот конечно не работает на какой то метафорической схеме, от пса ожидать все же не приходится. С другой стороны, очевидно более качественными были «двигательные контуры», о чем судить можно было не только по пластике пса, но даже по движению его мраморной, на минутку, шерсти на шкуре.
Предположение о том, что Латник в компании был владельцем трех четвертей тактической грамотности судя по всему, тоже довольно таки оправдалось, в тот момент, когда Козел с Топором проревев что-то на тему «большого не трогать он мой» кинулся рубить бронзовую статую. Заодно стало и несколько понятнее, почему этим товарищам не доверяют винтовок. Он бы наверно тоже не доверил. Ложкой дегтя в этой ситуации оказалось то, что силищи ему хватило для того, чтобы врезавшись в прыжке бронзовому колоссу в грудь заставить того с грохотом рухнуть назвничь. Это, конечно, того не особенно испортило, но сноровки скорее похожему скорее на осадное оружие голему в драке против мобильного противника не хватало довольно ощутимо. С другой стороны, образовавшаяся в результате этого свалка оказалась не самым плохим способом выиграть время.
Гвардеец, который как выяснилось, ружью предпочитал пару пистолетов сделал несколько выстрелов с обоих рук, но особого эффекта в поражении головы противника, увы, не добился. С другой стороны, высекаемыми из брони искрами ему удалось как минимум отвлечь внимание оного от влетевшей сметая ряды его солдат Державы. Очень не умно с его стороны, учитывая, что некоторый опыт в раскалывании черепов и сражении оной с бронированными но не очень подвижными противниками у Мунимбуса уже был.
После того, как вбитый в буквальном смысле этого слова, в стену Латник получил таки по черепу проломившим оный золотым шаром, мораль его солдат достаточно ожидаемым образом оказалась не на высоте, и перед Мунимбусом и компанией образовался не самый плохой путь для отступления. Это из хороших новостей. Плохие заключались в том, что практически все его и так не большие войска, за исключением Гвардейца, которого пока так и не успели спросить об имени, и Верного друга, которому его не помешало бы дать, были связаны боем. Горгульи, достаточно крепкие чтобы не ломаться от первого удара топором но не достаточно быстрые и сильные чтобы перемалывать противника увязли в Мордобойных Козлах, а пытающегося подняться на ноги довольно настойчиво пытался испортить Топорокозел.
Простой пересчет слагаемых показал, что кого-то не хватает, и действительно, перемахнув через кучумалу вокруг «битвы титанов» в догонку за ними устремился почти трехметровый Козел с Тесаком, волокущий на бегу оный за собой прямо по брусчатки, от чего тот высекал искры и надо предполагать безбожнейшим образом тупился. Почему то, напрашивался вывод, что будучи «отражением» латника, мозгов из тройки он получил самый минимум, зато основательно вложился в физические характеристики.