Коаны, хренаны, похоже, по крайней мере пока, закончились и измученная душа мечницы, наконец, почувствовала себя как дома. На этот раз даже без особых шуток. Питейное заведение было непривычной такой планировки, но не опознать его было невозможно. Но идзакая она и в пекле икадзая, каким гайдзинским словом не обзови. Крепкие дубовые доски, их которых сколочено почти все. От двери и стойки до бочек и вывесок, с вырезанными по ним ножом ценами. Глиняные тарелки, которым грош цена. Окованные железом кружки и бутылки из толстого матово зеленого стекла. Малый зал со стульями для тех, кому прилично посидеть, большой зал со скамьями для тех, кому вечерком хорошенько залить глаза и устроить традиционный мордобой с оплатой разрушений за счет проигравшей стороны. Хорошо все обставлено, с умом, аж глаз радуется.
А нос не радуется, да и ухо тоже не в восторге. Потому как воняет в воздухе гарью, да еще и треск выламываемой топором дверью портит все очарование милой бухальнецкой идиллии. Не иначе как излишне настойчивый посетитель пришел заказать себе саке и еще закуски в догонку. Много его наверно нужно на такую то здоровенную тушу, что открылась за развалившейся таки дверью. Габаритами посетитель не уступал дядьке Дайме, а шипованного железа на нем было, пожалуй, что и на порядок побольше. Такому и рубить то врага топором не надо. Хватит только сесть на него, или там обнять например.
Занявший позицию за стойкой, крепкий бородатый коротышка, хитрой рожей и отсутствием глаза чем-то напоминавший пирата, это кажется тоже понимал. И изрядно нервничал, сжимая в руках довольно бесполезную, против вторженца окованную железом дубинку, судя по всему обычно являвшуюся последним аргументом в переговорах с убежденно буйными пьяницами. Выражение его лица, при появлении в зале еще и неветь, откуда взявшейся однорукой одноглазой женщины в банном халате и вовсе можно стало хоть прямо сейчас на картину переноси.
Вселенское недоумение работы кисти той самой дочки этого самого... Сердце на мгновение обожгло горячим и приятным злорадством – вспомнила о том, что Проводник говорил, что про Кэнсая в этом мире ни одна живая душа не слышала. Есть, мол Герой Меча – здоровенный мужик в латах метровой толщины и с мечом с лопату шириной. Самурай в шляпе? Который драконов бил? Неа, первый раз слышу.