Антоний с того момента, как пришел в себя и понял, что не умер, стал чаще мысленно благодарить маму за то, что выжил и стал героем, потому что будь она послабее телом, то не вырос бы сын таким живучим. Вслух же Тони благодарил Марека и Дитриха, которые вытащили его с того поля боя. Парнишку помощника, правда, никто спасти не смог, и ван дер Саар, как только получил новые ноги взамен оставленных тиранидам, поставил за него свечку в святилище. Это был не первый напарник, которого громила потерял, и можно было смело предположить, что не последний.
Однако были поводы и для радости, поскольку их направили на тренировки и оснастили приятным количеством всякого убойного снаряжения. И так недюжинная сила бойца была увеличена синтетическими мускулами, установленными вместо сильно пострадавших от кислоты тригона натуральных, а новые бионические ноги позволяли бегать гораздо быстрее родных. Антоний раз даже подумал, что зарезал бы тригона быстрее, будь у него тогда эти импланты, но потом понял, что ног всё равно бы лишился, и перестал об этом вспоминать, занявшись тренировками, потому что даже ему хватало ума понять, что следующее задание будет в разы сложнее предыдущего.
Были однако и плохие новости, потому что новым напарником ван дер Саара, а точнее напарницей, стала Михаэла Ванзант, черноволосая фурия, которую чаще всего Антоний встречал в тренировочном зале. Женщин он принципиально не бил, а эта то и дело нарывалась на неприятности, заставляя здоровяка кривиться, фыркать и пыхтеть, неизменно покидая зал, чтобы не продолжать споры.
На этом фоне закрепление за их взводом еще одной бабы не доставило громиле никакого удовольствия, а идущий в бой полковой священник вызвал лишь одну мысль. Мы все умрём.