— Огни эти — дурной знак, — спешившись, тихо заметил аравиец. — Падшие души не появляются в местах праведных и скромных. Чтобы вернуть дух из мира мёртвых и привязать его к бренной земле, нужна особая, злая магия. Да и сама душа должна быть отравлена скверной. Нехорошие дела тут творятся и место это порченное, ядовитое.
Он обернулся к галдящей толпе и замахал руками, призывая успокоиться.
— Всё в порядке! Всё уже закончилось! Была угроза — этого мы не отрицаем, но она самолик... — Он запнулся, подбирая слово, понятное людям простым и невежественным, и бесхитростно закончил:
— ...но угрозы более нет.
Энн же задержалась на полдороги. Глас вопиющего в пустыне она оставила без утешения. В иных обстоятельствах любые слова бессильны, и лишь время способно исцелить оставленные на сердце раны. Остановив коня рядом со вторым воякой, хлопотавшим над собратом по оружию, она убрала меч в ножны, спустилась на землю и скинула с раненого шлем, обнажив мокрый от пота лоб.
— In nomine Domini. — Энн склонилась над бесчувственным телом, коснулась губами влажной кожи. — Встань и иди.