Дополнительная плата конюху, на взгляд полуорка, оказалась невысокой — лучше пожертвовать несколькими лишними монетами, чем потом выслушивать пересуды о том, что простой народ вынужден терпеть лишения из-за визита высокородного гостя.
Присоединившись к отряду в таверне, Лагдам убедился, что епископ в порядке — и принялся за распределение дежурств: оставить «Кролика во хмелю» без дополнительной охраны было, на взгляд оруженосца, весьма опрометчиво. Решив в итоге, кто кого и во сколько сменяет, Оселок пожелал хорошего сна тем своим людям, кто отправлялся спать — и приступил к наблюдениям. Случайно обратив внимание на страстные женские стоны из опочивальни епископа, Лагдам сделал вид, что ничего не происходит, а про себя ухмыльнулся. Интересно, обе ли воительницы из сопровождения делят ложе с его преосвященством — и как решают, когда чья очередь развлекать своего подопечного. Не иначе, как бросают монетку… Оставалось надеяться, что лбе женщины верны своему долгу и их разум не окажется затуманенным ревностью в неподходящий момент, что может привести к конфликту в отряде.
Дежурство Лагдама прошло спокойно — если не считать того, что из конюшен выехал в ночь и растворился во мраке какой-то неизвестный всадник. Преследовать его не имело смысла, это мог быть мирный житель — но полуорк все равно насторожился — и предостерег Ксимейлу, пришедшую его заменить. Отправившись, наконец, на боковую, полуорк снял кольчужную рубаху — ему было необходимо выспаться, а сон в доспехах сложно было назвать полноценным отдыхом.
Позже Лагдам пожалел о своем решении — когда его стал трясти один из его подчиненных, Альберт. Выслушав краткий доклад о нападении, Оселок выругался про себя — и тут же развил бурную деятельность. Надеть кожаный доспех было проще и быстрее, чем кольчужную рубашку — поэтому полуорк выбрал именно его. А вот меч и арбалет надевать не стал, а запихал в свою невзрачную на вид, но чрезвычайно удобную и, благодаря чарам, вместительною заплечную сумку. Помедлив, сунул туда же и свернутую кольчужную рубашку — а вдруг пригодится! Попутно оруженосец отдавал распоряжение Альберту, который пока не успел покинуть комнату — и, судя по всему, не знал, что делать дальше:
- Нельзя ни в коем случае соглашаться на условия этих разбойников! Немедленно поднимай всех, пусть вооружаются… Я выйду сам переговорить с негодяями и попытаюсь оттянуть время. Первой буди Ксимейлу — ей координировать ваши действия внутри таверны, пока я буду снаружи.
Тем временем, Лагдам уже закончил свои спешные сборы, закинул сумку с вооружением и прочими нужными вещами за плечи и вышагивал по коридору в сторону лестницы, солдат — следом.
- Спрячьте епископа в погребе, там он останется жив даже в случае пожара. Жаль, нет никого, кто бы походил на него внешне, чтобы подменить на всякий случай… Все! Буди людей, а я скажу пару слов хозяину таверны — и на выход!
Лагдам громко застучал в дверь комнаты, в которой, как он знал, спал хозяин таверны. Когда на пороге нарисовался заспанный и испуганный холурослик, полуорк рявкнул:
- Тревога! Нападение на таверну. Разбойники требуют епископа, грозясь все сжечь. Мы отобьем вражескую атаку, вам и персоналу советую не путаться под ногами и сидеть тихо. На случай, если вздумаете сдать епископа — учтите, что и нас, и вас вздернут без суда и следствия, если с его головы упадет хоть волос.
Лагдам решил не посылать никого за деревенской стражей — проку от той вряд ли будет много, а вот если гонец попадется на глаза разбойникам на улице, которые, скорее всего, оцепили здание трактира со всех сторон — будет плохо. Выйдя к противникам якобы безоружным, полуорк надеялся усыпить их бдительность и протянуть время. Заодно попытаться убедить налетчиков отпустить Клауса — Оселку не хотелось терять доверенного ему солдата. План мог сработать, ведь он сам намеревался остаться на прицеле у разбойников, как никак - предводитель сопровождающего отряда епископа— более ценный заложник, чем простой солдат…
Покинув помещение таверны, Лагдам решительным шагом направился к собравшимся снаружи людям, демонстрируя им поднятые пустые руки без оружия в знак того, что не намерен сражаться:
- Отпустите моего человека. Охрана епископа доверена мне, так что лучше вам вести беседу со мной. Как видите, я не при оружии и готов обсудить ваши требования.
Главная трудность, на взгляд Лагдама, заключалась в невозможности вести переговоры и одновременно видеть, что происходит в таверне. Во всяком случае, он надеялся, что сможет сдержать атаку до тех пор, пока его отряд не будет готов к обороне. Ксимейле полуорк доверял полностью, ибо видел ее на поле боя — а вот за людей епископа поручиться не мог: сумеют ли они действовать слаженно перед лицом опасности? Оставалось надеяться, что все же, в охрану набирали не абы кого, и монашки-телохранительницы хороши не только в постели, но и в схватке…