И закрутился вечер...
Джон вовсю ухаживал да Джейн, не обращая внимания на писаных красавиц вокруг. Пара Малкович словно вернулась в свои восемнадцать, в тот самый выпускной вечер, когда на заднем сиденье "Понтиака" мистера Карла Малковича Джон стал мужчиной, а Джейн - женщиной. Им было чертовски хорошо друг возле друга, и...
Они оторвались от обоюдного флирта как раз, когда в зале приглушили свет и внесли именинный торт с цифрами 75 и одной горящей свечкой посередине. Торт водрузили на столик, незаметные слуги разлили шампанское и по хлопку тетушки Фионы удалились.
- Дорогие мои, - прочувствованным голосом сказала Фиона. На свои семьдесят пять она никак не тянула. - Сегодня я хочу объявить вам о своей помолвке с моей замечательной, несравненной, потрясающей Ириной. Мы обвенчаемся завтра утром в маленькой церкви неподалеку, я буду рада, если Грег и Дэни будут нашими свидетелями, как самые близкие из моих родственников.
Грег кисло кивнул. Дэни, судя по ее лицу (или его лицу?) особой радости тоже не испытывала. Вообще в зале воцарилась довольно странная, нервозная, напряженная атмосфера, словно сейчас должно будет случиться что-то. Как в кино.
Тетушка Фиона достала из-под стола папку, в которой лежал лист бумаги с напечатанным текстом.
Она улыбнулась, глядя на Ирину. Видела Фиона в этот момент только ее.
- Дорогая, этим завещанием я отменяю все предыдущие и делаю тебя единственной наследницей своего состояния. - По комнате пронесся общий стон: похоже, эта декларация вышибла почву из-под ног у многих здесь. - Не расстраивайтесь, мои дорогие, я не оставлю вас без средств к существованию. Каждый получит небольшую ренту, с которой сможет быть финансово независимым.
На Грега было жалко смотреть. На Дэни, Кэтрин и Бориса - тоже. Даже Бен Аффлек по причине, совершенно непонятной, выглядел, словно его опустили в бочку с помоями. Но тетушка Фиона, не задерживаясь для того, чтобы изучить реакцию собравшихся на свои слова, тут же задула свечку и в комнате стало темно, как на душе у лишенного наследства Грега. Несколько секунд ничего не происходило. Потом женский голос, кажется, принадлежавший Кэтрин, произнес:
- Включите, пожалуйста, свет. Эта темнота нервирует.
И буквально в ту же секунду раздался неприятный звук. Словно упало что-то тяжелое, но мягкое и бесформенное. А потом ваши уши пронзил истошный визг. И тотчас вспыхнул свет. Маккалоу зажег его.
Тетушка Фиона лежала на полу в такой позе, в которой нормальные люди не лежат. Из-под нее толчками вытекала быстро темнеющая красная жидкость, формируя большую, чертовски большую лужу. Ирина была вся в крови: кровь брызнула ей на грудь и лицо. Кровь была на мебели, на столе, кажется, ни на кого другого из собравшихся кровь не попала. Орудие убийства лежало неподалеку: маленький нож с чуть изогнутым лезвием, такой можно спрятать где угодно: хоть в дамской сумочке, хоть в рукаве ...
Закричала Дэнни, закричала Кэтрин, уткнувшись с разворота в грудь Бену Аффлеку. Тот приобнял ее...