Кто не любил рисковать? Чувствовать опасность своим затылком и всё равно совать свой нос в тёмное место, не зная, в какой момент тебя могут щёлкнуть так сильно, что лицом ты уже окажешься в земле. И, возможно, больше никогда не сможешь подняться на ноги, как тот бедняк, которого нашла Джиневра минутой ранее. Несколько часов пребывания в Лабиринте должны были научить женщину хоть чему-нибудь, но не так уж легко выбить привычки, наработанные на протяжении почти тридцати лет, верно? Джиневра и сама усмехается этой мысли. Она никогда не отличалась мягкостью, следуя за остальными тогда, когда интерес рос к чему-то другому. Действительно это было… проблемой, от которой она искренне – «искренне»? – пыталась избавиться. Во время разбивания тёплого сталагмита, стараясь сделать как можно больше действий за секунду, она широко раскрывает глаза, произнося:
— Бинго! – Мэй не скрывает радости от полученного в руки блестящего и переливающегося при неярком свете камушка. Впрочем, Мэй и стараясь не мешкать, тут же пихает его в поднятую с мёртвого котомку, по максимуму освобождая свои руки от мелких вещей. Она уж точно не планирует сюда возвращаться, по крайней мере, без предупреждения всего отряда, – хотя Джиневра сказала им всем, куда пошла, а Персиваль даже услышал! – отчего и покрепче хватается за найденное. Конечно, копьё сейчас в руках представляется с трудом, но есть кое-что другое, что может спасти положение Джин.
И стоит этой мысли пронестись в голове, как она инстинктивно отшатывается в сторону от визжащего звука поблизости, кривя лицо от появляющихся на свет из сталагмитов существ:
— Тут ещё, — где-то по правую сторону краем глаза она цепляется за появившуюся тень Персиваля, начиная отвечать на его попытки поторопить женщину. Она знает! Знает и делает всё, что было в её силах, чтобы ретироваться к остальной части их команды. Другое дело, что если не остановить их здесь и сейчас... Вместо того, чтобы броситься прочь, она огибает минерал, оказываясь возле твари и с полуразбега обрушает на него первый из ударов. — Двое! — Мэй не оборачиваясь, посильнее сжимает мешок и факел в своей руке, разворачиваясь своим боком для удобства и отправляя и вторую пятку вперёд в надежде, что этого хватит для отправления твари туда, откуда она вылезла.