Подобрав небольшой, но весьма увесистый булыжник, полуорк без особого почтения к пасторальной картине этого места зашвырнул его в озеро, с хорошо знакомым Куариону выражением "учёного", мужа науки, исследователя в конце концов, наблюдая за результатом своего эксперимента. Несмотря на справедливые опасения, брошенный камень погрузился в жидкость с той же лёгкостью, что и на поверхности, и постепенно пошёл ко дну. Чистота местной воды и мощный луч света от зажённого Персивалем фонаря помогли ещё долгое время отслеживать слегка искажённую поверхностью воды форму снаряда, постепенно опускавшегося ко дну. И лишь опытный в морских делах Шеогорат заприметил, что булыжник-то потихоньку сносило. Причём, не столько в сторону устья, но ближе к центру озера. Течение здесь было не слишком сильным, что само по себе было довольно странно, учитывая обрыв неподалёку и потенциальный водопад, и вряд ли грозило стать проблемой для кого-то из приключенцев, но мало ли? Кто предупреждён, тот вооружён!..
К сожалению, даже в свете фонаря разглядеть сужавшееся конусом к центру озера дно не представлялось возможным. Контуры крутых склонов в какой-то момент терялись из виду, превращаясь в тонкую чёрную линию на глубине. Даже здесь, около устья, водоём достигал, как минимум, футов 30 в глубину. Для опытного пловца такое испытанием не назовёшь, но пловцы обычно не носят доспехов при погружениях, так что стоило быть осмотрительнее…
Найденное Шео и Доком неподалёку бревно вполне могло послужить в качестве переправы на другую сторону, если авантюристы были готовы на небольшой риск: по длине оно было примерно нужных размеров, а частично погружённая в воду поверхность старого дерева поросла мелкой растительностью, делавшей и без того скользкое бревно сомнительной опорой под ногами. С другой стороны, ручей в этом месте был весьма узок, а почва достаточно твёрдой, и по прикидке моряка он вполне себе мог бы его просто перепрыгнуть, разбежавшись как следует. Возможно, у остальных и возникли бы с этим определённые проблемы, но… Это казалось даже более надёжным вариантом, чем попытка перейти поток по поваленному стволу дерева.
И пока эльф с полуорком размышляли над способами переправы и дальнейшим направлением их путешествия, а предприимчивая Джиневра воспользовалась небольшой паузой чтобы пополнить запасы воды, двое нашедших друг друга хулиганов дружно преступили к осквернению чистоты сего места весьма простым и естественным путём. Удерживая взгляд выше уровня пояса (исходя исключительно из джентельменских соображений и мужской солидарности) и поддерживая "напор" на приемлемом уровне Золгрум и его сообщник добавили красок в этот преимущественно синюшный пейзаж, разом обнаружив то, что и их более культурная спутница неподалёку: вода в озере вела себя несколько странно. Нет, она не выпрыгнула на берег, приняв форму гуманоида и не набросилась с кулаками на своих обидчиков. Вместо этого жидкость просто "сопротивлялась" вторжению естественного красителя куда больше, чем ей полагалось бы законами природы. Жёлтые струи, погружаясь в воду, собирались в небольшие облачка и капли, не спеша растворяться среди остальной жидкости. Какое-то время удивлённые товарищи даже могли наблюдать как мазки их кистей, приняв форму картины какого-нибудь абстракциониста (или безумца), медленно погружаются в озеро, пока на глубине футов 10-15 природа всё же не взяла своё, поглотив и интегрировав жёлтых вторженцев в состав воды. Увы, к тому моменту у обоих мужчин попросту закончились "краски", так что провести повторный эксперимент им было уже просто нечем.
А вот Мэй, чей разум оказался не замутнён чарующей картиной борьбы человека с природой, довелось узнать и кое-что более полезное. Конечно, она тоже заметила необычное поведение жидкости, когда попыталась набрать ту в бурдюк, и хотя прикосновение к воде вызвало весьма привычные ощущения – не отличить от обычной озёрной! – сложно было не заметить, что та была более… плотной? Вязкой? Тяжёлой? Наверное, Лиадон сумел бы подобрать подходящий термин, но Джиневре было достаточно и того, что она видела собственными глазами: зачерпнутая ладонью вода не спешила разливаться и просачиваться сквозь её пальцы, вместо этого принимая и какое-то время поддерживая овальную форму гальки или окатыша. Недолго, всего несколько мгновений, прежде, чем этот странный пузырик лопался, во всём уподобляясь обычной воде, но это всё же было весьма необычно.
Возможно, другого, более осторожного исследователя Лабиринта, подобное и отвадило бы от близких контактов со странной жидкостью, но уроженица далёких земель, повинуясь какому-то наитию, всё же решила рискнуть и испробовать местной водицы (благо, сделала она это до того, как Персиваль и его новый приятель приступили к своим урокам «живописи на воде»). Та оказалось довольно… водянистой. Не спешила прожечь горло Мэй насквозь, превратить её в какую-то неведомую зверюшку или же как-то иначе навредить девушке. Вместо всего этого Джиневра почувствовала себя освежённой и полной энергии, точь-в-точь как после целительного травяного настоя своей тётушки или же чашки хорошего, по-настоящему хорошего зелёного чая. Ей почему-то вспомнились рассказы одного торговца, перевозившего на своём судне… «воду». Особую воду из особых источников, что, по его словам, пользовалась особой популярностью среди придворных и целителей за свои особые свойства. Мэй тоже довелось пригубить его товара, и хотя она могла ощутить разницу с простой колодезной водой, ничего такого уж сверх "особенного" она в тот раз не почувствовала. По крайней мере, ничего такого, за что стоило бы переплачивать несколько дюжин золотых монет.
Однако здесь, на Лэ’Гуан, та тогдашняя её беседа уже не казалась столь странной. Магия острова, которую она буквально ощущала всей кожей, хоть никогда и не обучалась чарам или ведовству, помогала поверить в то, что здесь возможные и не такие чудеса как «волшебная вода»!