Батюшка упокоился, и Хат-Хор облачил себя в регалии фараона. "Ну а что, неплохо сидит прикид." - подумал уже не юный (но спасибо что живой!) фараон, смотря на свое отражение в воде. Почет, уважение, власть. Все gut! Но в памяти народа египта свежи еще воспоминания о великом Шиш-Кебабе. И их было так много, что пиктограммы заполонили все. Их было так много... они были повсюду... и все они не могли описать свершения, содеянные покойным батюшкой. И это стало серьезной проблемой. Малые дети чертили на песке колючками кактусов рисунки деяний Шиш-Кебаба, в Александрии элегично вздохнуть и вспомнить очередной подвиг отца - давно стало мейнстримом. Хат-Хор же чувствовал себя несколько оторванным от модных веяний. Самозабвенно заглядывая на Солнце, он подолгу погружался в размышления как на холодец избавить Александрию от этой болезни. В голову приходили самые разные мысли: от постройки новой столицы до выселения всех жителей и заменой их новыми. Благо, отец своевременно ублажил Бастат. Опять отец. Без поминания его - никуда. В общем, к радикальным мерам Хат-Хор решил пока не прибегать, воспользовавшись давно проверенным и надежным методом: запрет на иероглифы. Совсем. Если хотят писать - пустить пишут нормально: коротко, емко и красиво. Благо, военных свершений на счету Шиш-Кебаба немало. Вот их-то и нужно записать в первую очередь. Для потомков. Пусть помнят.