Шиш-Кебаб
Погонщики слонов ушли с совещания, повесив озадаченные головы: приручить кошек - к такому их профессия не готовила. И всё-таки решение нашлось: чтобы избежать гнева царя и неведомой Бастет на что только не пойдёшь - научились доить слонов.
Когда слон надоен, его отпускали восстанавливаться психологически, а молоко направляли магам, чтобы они превращали его заклинаниями в сметану.
Дальше подключались металлурги: они произвели на всё царство гору новой дешёвой медной посуды - низкие блюдца. Всё это привезли в Мемфис на слонах, высыпали там - получилась сверкающая пирамида до небес.
Оттуда номарх Мемфиса, Зогон II, приказал каждому дому взять себе по миске и по миске взять для родственников из деревень. Поставить их на порог домов - такой был план. Администрация Зогона быстро сообразила, чем прекрасна новая эпоха, и взялась за госслужбу с новой силой: ввели налог на порог без миски, на миску без сметаны, новые статьи, обмазали всё штрафами, в рекордный срок наладили службу мисочного аудита — в столицу неслись гонцы с оптимистичными отчётами: приручение кошек идёт полным ходом. Самих кошек пока нет, но план работ сдан и даже перевыполнен.
Вскоре по примеру Мемфиса вся страна была полна дешёвой медной утвари и слоновьей 40% сметаны марки "Белый Слон". Шли годы, с кошками дело не продвинулось, но Египет стал переживать подъём лёгкой и пищевой промышленности: чтобы привлечь капризных тварей придумали сорта сыров, вяленые слоновьи ушки, мышей-в-меду, медные колокольчики и медные шарики с бренчащим шариком-внутри-шарика, чтобы катать их лапой. Всё это в обязательном порядке устанавливалось вокруг жилищ и даже немного отпугивало кошек, зато поднимало поступления в бюджет, привлекало обезьян, ухудшало санитарно-эпидемеологическую обстановку и разжигало ненависть к царю.
Тебе стали приходить анонимные письма от подданных:
"...обезьяны жрут сметану из мисок, срут на наши пороги и бренчат бубенчиками! О великий сын Огня и Сета! Где небесная справедливость?! Ведь кошек у нас до сих пор нет и никто не ведает как приручить их - за что же мы платим налог на безкошечность и одновременно сбор на медицину для кошек?"
"...видно, Бастет смеётся над нами, а может и нет её вовсе: вчера мой сын пошёл на болото, чтобы привлечь диких кошек звоном колокольчика и песней. Его съел крокодил"
"...царство приходит в упадок и разрушение, мой царь! Всюду безумие, казнокрадство, люди начали забывать культ Сета - больше никто не сжигает рабов в огне, да и нет у нас рабов - одни кошки! И тех тоже нет. Египт впал в немилость неба..."
Так продолжалось десять лет, пока сердце у тебя не облилось кровью на это смотреть: пошёл в заросли камыша, поймал там болотных котят, принёс во дворец и они стали считать тебя отцом. Так вы и приручили кошек.
Пока Народ Египта был сосредоточен на непривычном для него деле одомашнивания, ты был занят другим: проводил время с катапультных дел мастерами и корабельниками. Сам строгал рубанком, бил молотком, связывал канаты, выписал себе даже из Ассирии немцов-мастеров - с головой ушёл в модернизацию страны. Ты как-то с детства понял, что в Египте можно что-то сделать нормально, только если царь лично это делает. Флот и боевые машины оставлять на волю случая ты никак не хотел.
У некоторых людей это вызывало уважение, но многие тебя не любили: вместо войны ты стал унижать нацию кошками, ремеслом и поборами. "Что он сделает дальше?" — говорят недоброжелатели, — "Изобретёт земледелие? Заставит нас ковыряться в земле? Сет наказал нас таким царём. За то, что мы презрели обычаи старины".