Силы атакующих, напоровшись на непреодолимую стену из огня тяжёлого оружия обороны Мердж-эль-Ката, продолжали стремительно таять. И если ещё несколько минут назад у кого-то из Конийцев, возможно, ещё были иллюзии на тему того что не всё потеряно и продолжать атаку ещё есть смысл — то последняя серия залпов окончательно эти иллюзии разрушила, утвердив превосходство Виварийских танков и закованных в силовую броню фузилёров на поле боя. Робкие попытки противника в грамотное тактическое отступление плавно переросли в дезорганизованное и стремительное бегство с поля боя: лишь только горстка сил противника в самом центре продолжала вести огонь, в самоубийственной попытке притянуть к себе максимум внимания и сил обороняющихся и дать возможность силам в тылу безопасно отступить.
Капитан Арчибальд, раздав указания экипажу своего танка, целиком концентрируется на радиостанциях — сообщение к слегка паникующему рядовому из экипажа Кокенуа, к Симондсу, к Брентвуду — всё это отнимает немало времени. За и щелчками переключения каналов, треском статики и отвечающими ему голосами в наушниках гарнитуры Гарольд даже почти не замечает всю рутину подготовки к выстрелу.
Рядовой Мамбуэн отвечал почти сразу, голосом искажённым помехами и электронным свистом.
- Сэр, понял сэр, ждём!
В свою очередь, Брентвуд ответил с задержкой — слышно было что на заднем плане у него стоял вой двигателей БМП-антигравов, смешанный с громким топотом ног в силовой броне и раздражёнными перекрикиваниями офицеров по другим радиоканалам. Сам Брентвуд, впрочем, ответил понимающий голосом — ни тени его прежней спесивости. Или показалось?
- Фоксхаунд на связи. Санрей-2, принял тебя. Медики уже в пути.
Тем временем сержант Картер, заученным движением кибернетических рук, загружает свежий бронебойный снаряд с полки в орудие и даёт сигнал Тейлор, после чего та наводит орудие на последний из оставшихся в строю вражеских «Азапов» отмеченный как Т-6. Звучит крик «Выстрел!»: с своего прицела краем глаза Гарольд видел как бронебойный снаряд впечатывается точно в усиленную наклонную лобовую плиту танка, выбив сноп искр и со свистом срикошетив в небо.
- Твою мать! - Тейлор, кажется впала в какую-то неконтролируемую ярость. - Ты видел, Кендрик? Ты это видел?! Вот же скотина!
Тейлор, кажется, была настолько зла что вдарила по Т-6 вдобавок короткую очередь из спаренного пулемёта — без какого-либо ощутимого эффекта, впрочем.
Первый взвод в дежурном порядке поддерживает командира роты огнём. Первым огонь открывает машина Блэкбурна, поймав всё тот же Т-6 в прицел. Звучит крик «Выстрел!» капрала Ли, и Грэхэм приготовился к тому что башню сейчас толкнёт отдачей... но ничего не происходит. Абсолютно.
- Твою мать, осечка! - Ли отрапортовал, убрав руку с основной спусковой клавиши и ухватившись за ручной «ударник» - автомат замыкания цепей спускового механизма, после чего снова кричит: «Выстрел!», взводя его несколькими поворотами вокруг оси. Но ничего не происходит и сейчас. Капрал Ли снова рапортует: - Сэр, осечка!
Блэкбурн инстинктивно глянул на электрораспределительную панель сбоку от него: цветная индикация подсказывала, что по какой-то неведомой причине выгорел основной предохранитель в цепях питания спускового электронного разрядника. Без мощного электрического импульса жидкое взрывчатое вещество в гильзе не воспламенится, выстрела не произойдёт. Нужно переключаться на резервный и пробовать снова.
Рядовой Прохазка, тем временем, слыша всё происходящее - наконец вжал педаль тормоза в пол, остановив машину. Меланхолично отвесил куда-то в сторону, кажется, разговаривая сам с собой:
- А я только хотел переспросить - после какого выстрела?
Спасённый осечкой Т-6 угрожающе наводился на перемещающуюся машину командира роты, очевидно ожидая перезарядки своего орудия. Но на помощь приходит сержант Робинсон — громыхнув, пушка его «Мерлина» отправляет бронебойный снаряд точно в лоб башни Т-6, разворотив главный калибр: даже визуально видно как пушку вражеского танка погнуло от попадания. Спустя несколько секунд времени из дымящегося нутра машины посыпали члены экипажа, драпая пешком на Запад.
Дагурссон избирает своей целью один из отступающих БМП на самом дальнем краю центральной группы - накапливая заряд, шипит главное орудие, выпуская с громоподобным раскатом снаряд в цель. Попадание прилетает в цель под углом, пробивает корпус вражеской бронемашины: влетев под самое днище задней части бронекорпуса, ниже десантного отсека, и вылетая через днище в дорожное полотно под машиной. С такой дистанции, даже с имеющейся оптикой сложно было сказать какой именно эффект это произвело - но машина, потеряв ход, остановилась - выплёвывая наружу членов экипажа и десант, объятых пламенем. Люди пытаются в панике тушить себя и друг друга, катаясь по земле и срывая с себя горящую экипировку. Сделанная после выстрела очередь осколочно-фугасных гранат, нацеленная на парочку БМП чуть поближе, кажется, уже не слишком результативна и вряд ли оказывает какой-либо серьёзный эффект на бронированные БМП — но разрывы гранат рядом, кажется, взбодрили бегущую позади них пехоту.
Разогнавшись практически до полной скорости, утюжит вражеские позиции и Рэмси: перехватив управление поворотом башни у Шаррат-Аи, Томас разворачивает башню чуть в сторонку и переключает прицел в режим стрельбы из реактивного огнемёта. Прицелившись, делает залп по группе пехоте в центре — последней, что держала оборону. Томас видит как ракета перелетает цель — Томас взял идеально подходящую поправку на свою скорость и угол разворота башни, но с дистанцией вышел небольшой косяк. Но даже так она накрывает взрывом нескольких человек на южном фланге отделения: на экране, на фоне вспышки взрыва, мелькает как минимум три тёмных человеческих силуэта, которые через мгновение обволакивает стремительно расширяющееся облаке первобытного пламени. Когда дым взрыва рассеивается — на южном фланге бушует лютый пожар. В огне всё: деревья, кусты, земля. Кажется что даже сам воздух в районе места попадания покраснел.
На юге танкисты также продолжали добивать разрозненные подразделения противника, хотя здесь у конийцев даже отступить толком не удалось. Экипаж Симондса: Питтс, с хмурой ухмылкой, загружает ОФС в казённик ствола, и Мэддокс отправляет снаряд под аккомпанемент крика "Выстрел!" и грохота орудия в сторону крайнего с правого фланга подразделения пехоты противника. Туда-же из одного из домов продолжал утюжить расчёт автоматического гранатомёта фузилёров: поредевшая и лишившаяся командования группа Конийцев лежала в земле, практически прекратив стрелять в ответ и, вероятно, молясь всем известным богам что бы обстрел прекратился. Снаряд срывает ветки и листья с близлежащего дерева, скрывая как минимум троих человек лежащих под ним в тёмном дыму. Вряд ли после такого выживают. Шерман поддерживает, метким попаданием БОПСа срубив башню последнего оставшегося на позиции БМП: сверкнув напоследок яркой вспышкой сдетонировавшего боекомплекта, БМП перестаёт существовать.
- Санрей-1 на связи. - в наушниках гарнитуры Эрику отвечал командир первой роты МакБёртон. - А мы уже закончили, остатки противника отступают. Как раз собирался докладывать комбату об успехе.
Машина Бертони, расположившаяся рядом с подбитым "Маршаллом" Кокенуа, продолжала угнетать пехоту. Новая очередь Кауко оказывается намного точнее - замерив дистанцию с новой точки, Линнеа кладёт очередь из пяти снарядов точно в врага, "прочёсывая" очередью всё скопление слева-направо. Громыхает, как отбойный молоток, 40-мм орудие - и на том конце раздаются, один за другим, вспышки взрывов. В тепловизор Ренцо мог видеть многочисленные пятна, отделяющиеся от тел противника: кровь, кусочки плоти, выроненные винтовки и магазины, чей-то покатившийся по земле шлем... Когда Кауко делает небольшой перерыв, что бы оценить результат огня: на вражеских позициях остаётся всего один человек остаётся, обрызганный чей-то кровью, обнявший винтовку и, похоже, контуженный взрывом рядом.
"Тайра" под командованием Аль-Халиля атакует отступающий БМП на Юге - последний из дееспособных в принципе. Снова громыхает на всю округу выстрел: Сейфулла видит со своего прицела, как ярко-белый луч снаряда рельсотрона пронзает правую гусеницу виляющей по ухабам боевой машины, раздробив на своём пути пару опорных катков, сбив со своих мест ещё несколько, и разбросав в округе кусочки гусеницы - будто это были детали от детского конструктора. Экипаж вражеского БМП выныривает из люков стремительно, будто был уже готов к этому: все трое, кувыркаясь и спотыкаясь от лёгкого шока, бросив за собой дымовую гранату рванули на Запад пешком. В той же стороне Сейфулла мог видеть, как примерно эти же занимался и экипаж заставившего понервничать Т-1: не смотря на выброшенные дымовые шашки, ещё какое-то время было видно как из башни вылазит член экипажа, а затем долго и упорно вытаскивает за плечи своего раненного товарища.
В конце концов, в стороне не остаётся и Кей: вырулив на север от высоты 53, штаб-сержант ловит в прицел командирского пулемёта группу уже отступающих за склон высоты конийских горнострелков, потеснившую виварийских разведчиков чуть ранее. Эдварс, спустя долю секунды, тоже ловит их в свой прицел. Выстрелы танкового орудия и пулемёта раздаются почти синхронно: на том конце раздаётся мощный взрыв, а пулемётная очередь выбивает ямочки в скальных наростах на том конце. Противник, ловко маневрируя между камнями и скалами, под прикрытием дымовых завес, отступают в целом успешно. Лишь одного из пехотинцев противника задело взрывом снаряда: упал, и скатился метров на пятнадцать с холма, да так и оставшись лежать там. Но вот очередь пулемёта особого эффекта - кроме морального - не оказывает.
Примечательно было, впрочем, далеко не это. Прежде чем отряд противника скрылся за склоном, Дуглас в свой командирский прицел - всего на несколько секунд - видит возвышающийся над горнострелками как тигр над котами, крупный силуэт тяжёлого конийского бронекостюма. Этот массивный угловой корпус, реактивные ускорители на спине, и голову-кабину ни с чем не спутать: Р62 "Войнук", определённо. Сверкнув напоследок вспышкой реактивных ускорителей на спине и ногах - окончательно скрывается из виду внизу, за высотой.
***
К этому моменту, пожалуй, даже самому тупому конийскому солдату стало понятно что бой на их стороне проигран и сопротивление бессмысленно. Первым "белый флаг" подняла относительно целая, центральная группа пехоты - пока экипаж Т-6 пробегал мимо них, заглавный кониец - сержант или лейтенант, судя по берету на голове вместо шлема - поднялся над позициями своих людей с высоко поднятыми руками, в одной из которых он держал размотанный бинт, которым махал туда-сюда привлекая внимание. Следом за ним, побросав оружие перед собой, поднялись и его солдаты. Этих ребят было лучше всего видно - совсем рядом от них полыхала земля от попадания РОС выпущенной Рэмси. Бегущий с поля боя экипаж Т-6, заметив что пехота на пути их отступления уже сдалась, остановился, замешкавшись и не зная что делать. Экипаж последнего оставшегося в строю БМП неподалёку от них - полностью исправного, по которому ни разу никто не попал - тоже покинул машину с поднятыми руками, желая не испытывать судьбу.
Чуть погодя его примеру последовала и южная пехота - троица счастливчиков, не задетых попаданием ОФСа Симондса, поднялась рядом с трупами своих собратьев - без оружия и с поднятыми вверх руками. Чуть погодя то же самое сделал и единственный дееспособный солдат среди пехоты, попавшей под раздачу из автопушки на "Йомене" Бертони.
Тем временем, не смотря на то что бой окончился, у танка Кокенуа продолжалась драма: угловатый БМП-антиграв "Гладиатор" показался рядом с "Володьей" и "Птицеловом" спустя полторы минуты, резко останавливаясь и выпуская из десантного отсека четверых - двое фузилёров в силовой броне присели на краю танка на колено, держа западное направление под прицелом. Ещё один вышел чуть погодя, неся складные носилки: собственно сам медик, в такой же силовой броне, но с шлемом оборудованным дополнительными сенсорами и окрашенным в белый цвет с красным ромбом на лбу. Его спутником был медицинский андроид - невысокий, но широкоплечий металлический бронированный гуманоид, с крохотной головой и тремя парами рук. Один из сидящих на колене солдат постучал по корпусу танка своей металлической ладонью, прикрикнув:
- Медиков вызывали? - Над позициями раздался трещащий усилителями, громкий голос, - Вытаскивайте раненных, внутрь мы не пролезем!
Стрелок-наводчик Моррис и заряжающий Мамбуэн послушно вытащили тело Ивандро через аварийный люк сбоку корпуса "Маршалла". Уложили его на носилки, откуда двое фузилёров донесли его до десантного отсека БМП, под присмотром санитара с андроидом. Затем отнесли и тело механика-водителя туда-же. Оставшиеся вдвоём танкисты остались не у дел - Мамбуэн полез в башню, а Моррис, оглядываясь по-сторонам, заприметил на полу боевого отделения танка оторванную снарядом руку командира. Поднял её, и задумчиво посмотрев несколько секунд - отнёс и её тоже до БМП, положив на пол рядом с командиром.
Пара санитара-человека и медицинского андроида, тем временем, принялась колдовать над телом Ивандро. Орудуя со сверхчеловеческой скоростью всеми своими шестью руками, андроид оперативно раздел Кокенуа по пояс, наложил ему кровоостанавливающий жгут, обработал и перевязал рану, а также успел вытащить несколько осколков из остатков руки выше локтя - пока человек сделал несколько уколов, изучал строчки с работающего медсканнера, и обрабатал место отрыва руки пеной с наноботами. Не обошёл он вниманием и оторванную часть руки, заботливо принесённую Моррисом: её спрятал в герметичный синий мешочек, похожий на мусорный.
Кокенуа медленно приходит в себя, видя перед собой яркий белый свет и размытые мельтешащие фигуры. Тело, казалось, совершенно отказывается нормально функционировать - в голове всё гудит, пошевелить конечностями невозможно, и веки словно свинцовые и едва шевелятся. Зрение медленно фокусируется на происходящим над головой: там, наверху, на Ивандро смотрели спрятанные за узкой полоской бронестекла глаза санитара. Санитарки, если быть точным. Ивандро слышит женский голос, искажённый характерным "металлическим" отзвуком системы динамиков-усилителей:
- Ты слышишь меня? Солдат?
Девушка светила своим нашлемным фонарём прямо в глаза Ивандро, приложив палец своей бронированной перчатки туда, где под шлемом силовой брони должно быть была её гарнитура радиостанции. Примерно в это же время Симондс услышал на радиоканале незнакомый женский голос.
- Капитан Симондс, сэр? Это сержант Фишер, санинструктор из 144-ого. Кокенуа ведь ваш боец, верно? Он стабилизирован, приходит в сознание. Новый противошоковый комплект я ему вводить не стала - сканер увидел у него что-то похожее на врождённый порок сердца, есть опасения что второй дозы он не выдержит. Нужна госпитализация. И новая правая рука. И ещё консультация кардиолога, потому что я понять не могу как его с этим в сердце призвали. - На канале повисла неловкая тишина. - Второй раненный - некий рядовой Ситомпул, Суратман - получил ранения, несовместимые с жизнью. Мёртв. Тело у нас.
Где-то далеко с Запада, из Тавры, доносились раскаты артиллерии - снаряд за снарядом. Артиллерия бригады поражала невидимые оборонявшим Мердж-эль-Кат цели. В ночном небе над холмами, закрывающими Тавру от обзора с позиций, раз за разом вспыхивают отблески жёлто-белых вспышек. Судя по всему артиллерия бригады по-прежнему утюжила позицию артиллерии вражеской - и довольно успешно, судя по тому что вражеский артобстрел как-то незаметно кончился, толком и не начавшись.