- Встречал?! Встречал и не сказал? - ахнул штурман, чувствуя себя раненым в самое сердце. Как? Как Джокер, который всегда про всех все первым узнает и первым же разбалтывает, не знал о таком интересном событии?! Стыд и позор, хоть незавидная участь тех культистов и утешила его.
А в баре тем временем поредело. Немного - но кто-то решил уйти домой, пока в баре не стало слишком жарко. Жалкие трусы! Джеф справится и без них. Воодушевленный алкоголем в крови и вниманием к своей персоне, он продолжил вещать о страшных сюрпризах, что приготовил им захваченный лайнер, - об искромсанных телах и залитой кровью рубке, о взрывчатке и о газе, что смущает рассудок, превращая людей в обезумевших зверей. Его имя Джеф, но долг и пьянка зовут его устраивать революции! И, заронив в душах горожан праведный гнев, Джокер ощутил себя как никогда могущественным. Властителем судеб и людских душ, мать их!
- Олаф! Дружище!
Чрезвычайно довольный Джеф выступил навстречу товарищу и, запутавшись в собственных ногах, рухнул ему в крепкие дружеские объятья. Впрочем, и это его вполне устроило. Джеф улыбнулся, как ребенок, которому подарили воздушный шарик, и нежно мурлыкнул-дыхнул на Олафа спиртовыми парами:
- Ты как раз вовремя. Степка, бедняга, притомился. Кому-то нужно отнести меня назад, а то затрахался я с вашими... то есть нашими... деньгами по этажам бегать. Все ради Валькирии, ради красотки нашей... Джеймс, душка... Окей-окей, механик Морган, не соблаговолите ли захватить нашего юного собутыльника? Не забыть бы его.
А капитан мог. Он сладко засопел еще на подходе к кораблю и по итогу принял чисто горизонтальное положение. К следующему утру бурную весну юности сменила чахлая осень старости. У Джефа ломило все, что можно, после физкультурных подвигов. Бренное тело принесло ему не меньше сюрпризов, чем сектантский лайнер, и обнаружило пару новых мест, которые по законам биологии ныть-то не должны. Но ныли. Рук на все места не хватало.
Так что Джеф поутру передвигался исключительно по стеночке и раздумывал о том, не завалялось ли у механиков какой-нибудь трубы, подходящей для роли трости. С таковой охмурение красотки-военной Джефу не светило, так что он был немножечко не в духе.
- Сегодня отплываем. Как построю курс, так сразу, - хмуро поставил он в известность счастливчика, первого попавшегося ему по пути, и едва не уточнил: а куда, собственно, плывем? В Левурьен?