Это было фиаско. Как по исполнению, так и по последствиям. Сработай Новак как надо, выстрел был бы только один. И, насколько можно было судить по углу наклона, в ногу. Наверное. Прошлое не имеет сослагательного наклонения, за него может быть только стыдно. Какая-то девушка, предположительно медик, спросила, куда попали. Проверив свои чувства, Михаил ответил:
- Никуда. Это просто ссадина.
Но, к тому времени врач уже поняла это сама и двинулась к другим пострадавшим. А обстановка накалилась до предела, и в таком состоянии и зависла. Такой большой, добела раскаленный мячик, падающий непонятно на кого. Повезет – на землю шлепнется. Не повезет, опять стрельба начнется.
Пока же бритый громила, завладевший пистолетом, решил не стрелять. Вступил в переговоры. Правда, непонятно с какой целью. Заключенный, требующий отстранить командира конвоя от командования на основании того, что в ходе нападения один отмороженный зек отбыл экспрессом на тот свет, а второй сейчас на вокзале электричку туда же ждет. Для Михаила, за тот отрезок времени, который он помнил, это выглядело классическим случаем «что посеешь, то и пожнешь». Но, хотя бы, никто из защищавшихся пока серьезно не пострадал, и это было единственным, что продляло право участвовавших в нападении на жизнь.
Новак попытался подняться. Сперва на четвереньки, потом, осторожно, чтобы очередное головокружение в очередной полет лицом в металл не направило, нормально. Кровь текла из ссадины, пришлось вытирать тыльной стороной руки, размазывая по лбу. Побрел к группе, что возле бойца с пистолетом собралась. Если тот стрелять все же начнет, чем больше будет вокруг него готовых наброситься людей, тем лучше.