Леопольд обернулся лишь один раз. Больше он не возвращался ни в Унгарию, ни к жизни наемника.
Его раны так и не зажили бесследно. Кости срослись, вспоротая когтями плоть затянулась, но ловкость и быстрота реакции не вернулись. Навсегда покинула его и лихая отвага. Но он продолжал жить. И жизнь его была долгой.
Даже много лет спустя на ярмарке можно было увидеть скособоченного немолодого потасканного мужчину с лицом когда-то явно красивым и благородным. Он ударял по струнам и чистым сильным голосом затягивал песню о ландскнехтах. Песен было много и повествовали они о разных персонажах. Об отважном гауптманне Боммеле и об удалом богатыре Ульрихе. О Германе-простаке и о Йогане полу-тролле. О Хансе и Людвиге - метких стрелках. И о прочих мертвецах.
"И грохочет, грохочет, тревогу барабан!" - со смехом подпевал на ярмарках простой люд и бросал в старую роскошную шляпу медяки.