Закончив с любезностями и благодарностями, Филипп собрался готовится было к операции...
– Гляди ка, Профехсур, опять помощь нужна. Только ты это... не плошай больше. Хорошо?
...как появился новый пациент, о чём не преминул сообщить вездесущий Шариков. Вечно говорливый Михаил, что был то ли помощником-защитником, то ли охранником–надзирателем, сейчас плёлся медленно покачиваясь, временами опираясь на своего подопечного. Окровавленное лицо и растерянный взгляд наводили на мысли о сотрясении. Как же не вовремя. Это не порез – чтобы залепить синтеплотью да забыть. Такое обычно долго не проходит.
– Фома Андреевич, пойдёмте-ка глянем, что с добрым молодцем сталось... – обратился Преображенский к своему коллеге, а поле пошёл к пострадавшему. – Присядь-ка, голубчик. Как же это тебя угораздило, а? Не двигайся. Сейчас просканируем тебя и будем думать.
Из рюкзака появился диагностор. Голова – дело важное. Ошибок вдвойне не прощает.