Михал поднялся с земли, держась за лицо. Знал, что лучше не вставать, пока не прояснится, но всё из головы вылетело - поднялся. Руки отпустил с трудом, осмотрелся одним заплывшим глазом. Только тогда увидел, что псайкер ему руку протягивал. Ну и хорошо, что не принял её - не от этого колдуна. Тот стоит, лицо ровное - а внутри довольный, это точно, рад, что ещё один надзиратель пострадал. Пристрелят Михала - ещё радостнее будет. Но это уж нет, обойдётся.
- Радуешься, да? Зря ты радуешься, я ещё жив и слежу за тобой. Закончил? Вот и молодец, что закончил, идём к своим.
Всё это Михал говорил уже в спину Урту, который неспешно - очень медленно двигались ноги дикаря - прошёл мимо него в сторону отряда.
Михал пошёл следом, но ему становилось хуже. Сабля осталась на земле - он забыл про неё. Тошнило. Даже язык заплетался. Потемнело. К медикаю надо, он поправит. Шатает. Кто-то подставил ему плечо - и то спасибо. Не сразу Михал понял, что это псайкер его едва ли не несёт. Но пусть лучше несёт, чем без него уходит.
К медикаю Михал и подошёл, вернувшись к отряду вместе с псайкером. Попросил тихонько:
- Поправь меня, медикай, не дай умереть в этом лесу.