Гудгерд тоже не устоял. Измотанный большим количеством противников, он пал под их натиском, не смотря на все свои отчаянные попытки сопротивляться. Последнее, что увидел жрец, терзаемый волками, это огромного зверя, сильно напоминающего метаморфозного Рафу... Впрочем, через пару мгновений, рука дварфа обессиленно разжалась, роняя боевой молот, и он потерял сознание, грохнувшись на труп волка, сраженного призрачной булавой. Призванное на подмогу оружие рассеялось, как утренний туман, когда Гудгерд закрыл глаза.
В храме Лорда Зари проходила утренняя молитва. На рассвете маленькие послушники теснились у алтаря, напевая под нос заученные мотивы. Гудгерд, стоял в тени за колонной, наблюдая за ними. Среди детворы он увидел маленького неуклюжего дварфа, задевшего канделябр, и если бы не его взрослый наставник, то эта конструкция обязательно упала на других детей. В неповоротливом мальчишке Гудгерд узнал себя, в свой первый день, когда его привели на службу. Здесь все казалось таким огромным, своды, стены и даже эхо было огромным. Для ребенка, потерявшего все в этом мире, новый дом казался не приветливым и скучным. А почитание рассвета и какого-то Латандера вообще выглядело странной штукой. Смуглолицый мальчуган из южных земель и понятия о таком не имел.
- Ты слишком зачастил, - сзади Гудгерда-жреца раздался голос Брунхильды
Дворф обернулся рассматривая девушку. Она все также была бледна, глаза, лишенные жизнерадостного блеска, смотрели в сторону алтаря и детворы. Спутанные грязно-рыжие пряди волос непослушно лезли из-под капюшона.
- Зачем я здесь? Опять какой-то пересыльной пункт или мой очередной сон?
- Что-то типа того, но не совсем,- дварфийка встала около другой колонны в двух-трех метрах от Гуда,- Это твои воспоминания, если хочешь мозаика, из которой сложена вся твоя жизнь. Наиболее яркие и запоминающиеся моменты проносятся перед глазами в критических ситуациях.
- И долго я здесь буду? Что, если я выйду на улицу?- карлик хотел сократить дистанцию с подругой, но его опять не пропускал какой-то невидимый барьер.
- Зависит от обстоятельств, но понятие времени в таких местах не поддается никаким физическим законам. Ты можешь открыть дверь и пойти в другое воспоминание,- рыжая задрала голову и посмотрела на потолок, по которому, как щупальца поползли черные густые тени,- Главное следи за ними!-
- Что это?- жрец поглядел на потолок, рассматривая ползущую тьму, постепенно пожирающую пространство.
- Если ты останешься здесь во тьме, когда все в комнате будет поглощено... Все закончится навсегда, так что, давай пойдем в другое воспоминание?
- Я так устал,- ответил ей Гудгерд, отходя обратно к своей колонне,- Мои силы истощены и... Честно, я не знаю, что делать дальше? Я недостаточно приложил усилий, чтобы изменить мир к лучшему. Наверное, мне пора уступить место кому-то другому, кто продолжит обновление и приумножение доброго и сущего в тех проклятых краях. Я никуда не пойду. Это хорошее воспоминание. Тут я впервые наступил тебе на ногу и с тех пор мы были друг у друга, пока...- священник тяжело вздохнул, не став договаривать, глядя на поющих послушников и окутывавшую, как спрут, всю залу тьму.
- Не сдавайся, милый! Гудгерд Упрямый никогда бы не опустил руки! Ты посеял много добра и справедливости, а хочешь бросить весла не видя конца и края в море зла? А ведь каждый новый рассвет может развеять ночную мглу и тогда, ты увидишь берег надежды,- сказала девушка и медленно пошла в сторону выхода, - Пойдем, я буду ждать тебя за дверью.
Дварф, провожал Брунхильду глазами, пока она не скрылась за дверями храма. Он стоял еще несколько минут, наблюдая за службой, пока тени не стали постепенно поглощать детей, священников и алтарь. К выходу из залы оставалась еще не тронутая тьмой дорожка между колоннами. Гудгерд прошелся по ней, и, перед тем, как закрыть за собой дверь, бросил последний взгляд на самого себя, пытающегося напевать молитву с наставником, пока вокруг все медленно погружалось во тьму.