В себя Колдо пришёл уже после того, как всё было закончено. Тело всё болело, голова гудела как церковый колокол, а руки едва слушались. Над ним склонился медик и Томми, и явно переговаривались - их губы открывались и закрывались, открывались и закрывались. Вот только ни хрена слышно не было. Всё совсем как у рыб, которых ты выловил и уж готовишь в уху.
-Док! - пытается сказать ратлинг и снова ничего не слышит. Вроде ощущение привычное, но снова ни звука в ушах, только гудение в голове. Подносит руку к голове - что-то липкое на щеках, в бакенбардах. Смотрит на ладонь. Кровь. Контузило, стал-быть. Может, в госпиталь спишут? Надежда есть, хоть и небольшая. Сел, привалившись на трубу, склонил голову, пока что-то гадкое и жгучее льется в уши, прикрывается стерильным тампоном и бинтом. Усталость, апатия навалили и держат голову в тисках, мыслей нет, только бесконечный гул. Херово было. Выжили не все. Но он пока потрепыхается. Рыба. Рыба на сковородке. Надо рассказать Томми, ему понравится.
---------
День спустя, лазарет. Пара ратлингов стоит перед невозмутимым медикусом. Старший размахивает какой-то бумажкой с большой печатью со словами "Годен"
---------
- Раненый я! Нихера я больше не слышу, сволочь! Я же сказал, отбило начисто! Что значит "годен"?! А бумажкой жопу себе подотри, коновал грёбаный! С контузией выписываешь!
-Томми, пиши всё, что этот лекарь бухтит! Хорошо пиши!
Медикус лишь пожал плечами. На подключенном к нейроинтерфейсу планшете высветилось
"Травма несущественна. Ожидаемая эффективность коммуникации: 84% от нормы. Ожидаемая боевая эффективность: 96% от нормы. Советуется визуальная коммуникация с отрядом. Император сохранит вас. Освободите помещение."
Недолго продолжалось сопротивление ратлингов, буквально вышвырнутых из блока дюжими санитарами. Пара пинков досталась двери, но безрезультатно. Настала пора возвращаться в расположение.
-----
Колдо с некоторой апатией присматривался к новоприбывшим, и его заинтересовал штурмовик. Интересная иконография на прикладе.
Улучив момент, он подошел к новому товарищу - теперь ратлинг всегда передвигался вместе с напарником, который, вооружившись блокнотом и стилусом, взял на себя труд записывать слова всех говорящих.
- Здорово, эээ, товарищ. Я Колдо, это Томми, не обращай внимания, что он пишет всю дорогу, меня тут малясь контузило, слух пока отбило.
- Отличная работа! - рука указывает на приклад. Сам делал? А я тут вроде стрелка на отделение. Вот только дело такое, лонглаз мне выдали новенький, хороший, но проблема с ним: под стандартный хват у меня руки... эээ... не ложатся. Может, подсобишь? Там делов-то, снять пластик и слегка приклад укоротить. А я в долгу не останусь!
-----
После всех своих забот с винтовкой, Колдо отправился получать давно запрошенный и одобренный прицел на лонг-лаз. А, может, у него ещё что-нибудь завалялось? Он облюбовал, пусть и громоздкий, но очень важный инструмент: лазерный резак, которым можно было вскрывать целые переборки.
Вскорости пара ратлингов появилась в расположении отряда с тяжеленным ящиком и на немой вопрос сержанта(Нет, сержант спросил громко и чётко, но оглохший солдат был вынужден интерпретировать его короткую фразу так, как считал нужным) Колдо ответил, "делая лицо огрином": Тащ сержант, там каптёр сказал нести, я принёс. Оно терь наше!" Глаза его остекленело уставились прямо, и сам он замер на месте.