В черные дыры Беркутову еще летать не приходилось. Можно было, конечно, строить теории о природе сего сверхъестественного явления. Вариантов действия была масса: от банального портала в другое измерение до не менее банального о всесокрушающем объекте с запредельным гравитационным притяжении. Как бы то ни было, на строительство теорий у Дмитрия времени не было совсем. Спустя две или три секунды, со стремительно нарастающим ускорением, Беркутов круто ухнул в черный провал, едва не лишившись головы: лопасть винта вертолета пролетела в каких-то сантиметрах от его шеи.
***
"Там" не оказалось ничего. Ни времени, ни движения, ни привычных человеку координат. И поскольку природные сенсоры Дмитрия испытывали безговорочный информационный голод, то уже спустя секунду Беркутов понял, что остановился и его разум. И даже понимание этого было не мыслью как таковой, а некоей догадкой, ощущением, эдакой моментальной правдой высшей инстанции. Где-то теплилось понимание, что он всё же не умер. Из-за катастрофической депривации чувств, он вскоре потерял ощущение времени. Каждый условный момент мог длиться как десятую долю секунды, так и несколько лет. Для отсечки времени, нужно к чему-то привязаться. К овечкам например, стуку сердца или тиканью часов. Ничего из перечисленного, понятное дело, у Дмитрия не имелось. У него вообще ничего не было.
В общем, сколько времени он провел в подобным «квантовом», было совершенно неясно. В один неразличимый момент его выбросило из небытия. Первое и последнее, что ликвидатор увидел перед потерей сознания — голубоватая вода бассейна, в которую он и рухнул.
***
Люди вокруг говорили по-английски. В свое время Дмитрий прошел долгие, но отличные курсы, причем совершенно бесплатно — в «конторе». Он хоть и был охотником на монстров, но был одновременно и чекистом, поэтому перспектива попасть на чужбину была вполне реальной. Пределы Советского Союза Беркутов так и не покинул...до этого момента, похоже. По акценту говорящих он безошибочно вычислил, что находится где-то в гостях у янки.
— А, пришел в себя, похоже*, — кто-то не слишком вежливо потрепал его по щекам, и Дмитрий окончательно очнулся, открыл глаза. Он жив, он находится в каком-то скупо освещаемом помещении, подозрительно напоминающий гараж, и он привязан к стулу. Играет смесь кантри и рока негромко, под тусклой лампой глянцево блестят корпуса мотоциклов. Пахнет машинным маслом, бензином, сигаретами, каким-то крепким алкоголем и неприятностями. Прямо перед ним стоял здоровенный мужик с длинными волосами и короткой бородой, более всего смахивающий на байкера. Одетый в стандартные джинсы и кожаные остроносые ботинки с каблуком, кожаный же жилет он носил поверх голого тела, мускулистого и покрытого татуировками. Махнув рукой и затянувшись сигаретой, он сказал:
— Ну, дамочки, теперь он в вашем распоряжении, — и действительно, чуть в стороне стояли три дамы. Молодые, весьма симпатичные и не обделенные достоинствами, надо сказать. Блондинка, брюнетка и еще одна брюнетка, но уже с темной кожей. В отличии от байкера, эти трое были одеты самым обыкновенным образом.
— Рассказывай, кто ты и откуда, — слово взяла блондинка. Как и две других подружки, на Беркутова она смотрела с сомнением и подозрением.