5 мая 69 года эры Огня, полдень
Над кварталом Одиннадцати Мостов распростерлось безупречно-чистое небо цвета лазури, посреди которого замерло жаркое майское Солнце. Оно печет с такой силой, что кажется - еще чуть-чуть, и вскипит вода в канале. Птицы и городские животные попрятались прочь от небесного огня, и дожидаются сумерек в темных гнездах. Торговцам и работягам, жителям Гирапура - повезло меньше. Они вынуждены томиться снаружи, где жар выгоняет из них прочь все соки и всю грязь: самоочищение через самозапечение. От Солнца не спасают даже широкие полотна ярко-синей ткани, наброшенные поверх улиц между крышами высоких домов. Городские часы бьют двенадцать раз.
Среди многочисленных мастерских, трактиров и лавочек, на берегу широкого судоходного канала стоит окруженное кипарисами трехэтажное здание канареечного цвета. У причала, который устроен на крыше постройки, стоят три небольшие воздушные яхты. Когда-то эти корабли были канонерками на службе консулата, но потом были списаны, разоружены и проданы в частный сектор.
Если верить вывеске и бумагам, в здании расположен офис Китобоев - отряда наемников, что промышляют охраной странствующих торговцев. На самом деле - это штаб Девятого бюро общественной безопасности Каладеша. Внутри светло, прохладно и сильно пахнет свежей краской. В атриуме посреди здания устроен искусственный пруд, куда высажены белые лотосы. Под водой лениво плавают жирные карпы.
На этот пруд выходит окно из кабинета на третьем этаже, что принадлежит начальнику бюро. Хозяин, старый дворф по имени Риши Гесер, угрюмо сидит в ажурном кресле за письменным столом - спиной к окну, рыбам и солнечному свету. В центре комнаты стоит второй стол - длинный, низкий и стеклянный. Вдоль него поставлены диваны. На том, что стоит по правую руку от шефа - сидят сотрудники девятого бюро, вызванные в город с учений. По левую руку - сидят гости. Вернее, сидит один из гостей - человек в униформе стражника, со шрамом от ожога на половину головы. Второй гость - дворф-старик в штатском - стоит, руки сложены на груди, и излагает цель визита:
- В Сварном Шве беспорядки. В начале апреля, рабочие вышли на демонстрацию по случаю праздника. Организаторов и их семьи - проверили. Все чисто, шествие должно было быть мирным. Ребята от стражи шли как в отгул. Потом нарисовались провокаторы. Двоих связали - но толпа уже поднялась. Лозунги как всегда: хотим больше денег, больше эфира, гнать капиталистов. Люди от консулата поехали на разговор, на них напали. Лютуют до сих пор, успокаиваться не собираются. Хорошо хоть, они через одного беженцы с Вагды - там жары как у нас не бывает, поэтому днем они спят.
Дворфа-рассказчика зовут капитан Тарих Кохул. Он - шеф первого бюро, специального отряда стражи, который борется с организованной преступностью. Рассказывая об этом деле, он норовит отвести взгляд в сторону и вообще выглядит как дворф, которому мерзко находиться на собственном месте. Может показаться, что после этого разговора он уйдет домой, положит свою одежду в мусорное ведро и сожжет. Капитан Кохул - потомок рода, что прогнал сегодняшних беженцев с родной земли.
- Мы выяснили, что за этим стоит красный лотос, одна из недобитых пока группировок. Стали выставлять оцепление, стену щитов. Потому что на одной улице беженцы - а на соседней резервуар с эфиром. Они, конечно, начали кидать в ребят камнями и огнем - да кто бы не стал. Наконец, привели чародейку-пиромантку. Лотосовцы, конечно, говорят, что это Чандра вернулась - но это не ее почерк, да и зачем ей? Пока не установили личность, называем Красной Шапочкой.
- Гесер. Я знаю, что твои люди еще не закончили подготовку. Но у нас просто не хватает рук ловить нормальных бандитов - а эти ребята против нее только и могут, что умирать как герои. Капрал, расскажите как все было.
В это время на диване болезненно поежился его спутник, человек-стражник по имени капрал Дубари. Он заговорил, не поднимаясь на ноги:
- Мы стояли за щитами, молча ловили камни. Кто подходил - парни цепляли и сажали в клетку, остывать. Только камни и палки шли, даже горючих бутылок нам не кидали. Там в толпе тетки стояли кое-где, все мирно. Потом выходит эта, совсем девочка, с сумочкой в руках. Делает вот так: пшик, - капрал поднял правую руку вверх ладонью с широко расставленными пальцами, - И все. И кошмар. Трое, говорят, сразу умерли, даже не почувствовали ничего. Все в огне. Это даже не взрыв, это просто неописуемо. Воздух загорелся. Толпа причем, кажется, сама не ожидала, все отпрянули. А я с краю стоял, меня не задело. Вижу, куда девка бежит - я и за ней. Она в катакомбы шмыгнула - и я туда. Загнал в угол, говорю: сдавайся, дура. Ну - не дура, может; еще копье наперевес. Напугал. Но вы же понимаете, у меня на глазах друзья легли. Я дурак. А она второй шар сделала, как будто у себя в животе. Я закрыться не успел, но хорошо далеко стоял. Обгорел, конечно - но от нее только куски остались. В сандальках, черных. Ей лет пятнадцать было, наверное. Вот.
Гесер тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла. Солнечный свет лег ему на плечи и лысину, обрисовав очертания дворфа огненным ореолом.
- Спасибо, капрал, - капитан Кохул снова взял слово. - Мои говорят, что по описанию похоже на заклинание третьего круга, что бы это ни значило. Якобы, детишкам такое должно быть не по силам. Стало быть, наша девочка - матерая чародейка. Но это ладно, мы бы просто занесли происшествие в список обвинений - у красного лотоса он длинный - и продолжили бы гадов сажать. Но вот Шапочка. Неделю назад она умерла вроде как, капралу ожог на память. А три дня назад появляется снова: снова взрыв, снова сбегает. В этот раз, правда, героев-догоняльщиков не нашлось - но снова пять трупов, а народ на резервуар попер. Еле отогнали. Короче, консул велел отдать ее вам.
Гесер вздохнул второй раз, качнулся в кресле - и опустился локтями на стол. Его взгляд перешел с гостей на подчиненных: тех было пятеро. Две человеческие девушки, эльфийка, а также солидный молодой дворф и эфирид залихвастского вида.
- Спрашивайте вопросы, - обратился к ним начальник.