- Решимость и патроны - это то, что отличает крутого ковбоя от всех остальных, - фыркнул Джон, спешиваясь и привязывая Мустанга к дереву, а затем резко дёрнулся, услышав крик. - Дерьмо. Ладно, я туда, а ты прикрывай сверху. Думаю времени у нас не много.
Взяв с собой всё оружие, Джонни крадучись, аккуратно двинулся в сторону крика. Буквально тут же перед нимэ, в расщелине между камней промелькнула жирная туша. Раздался выстрел, раздался визг, к счастью визг твари, а не рикошетящей о камни пули. Передёрнув затвор, Уокер вздохнул, поскольку явно не прикончил ублюдка и двинулся дальше:
- Двенадцать, - неизвестно о чём буркнул он себе под нос, поправляя шляпу.
Двинувшись дальше, он скользнул в проход, оказываясь как бы в лабиринте земли и камней и тут же насторожился, прислушиваясь к малейшему шороху и... не зря. Едва ощутимая пыль посыпалась ему на шляпу, заставляя ковбоя резко вскинуться и выстрелить вслепую мимо цели. Прямо над ним изготовился к прыжку мерзкий свинолюд, явно намеренный размозжить череп незадачливого ковбоя, но Джонни уже передёрнул затвор и следующая пуля отправилась в свинцовое путешествие сквозь пах, печень и селезёнку твари, заставляя ту завалится на бок и шлёпнуться в агонии где-то за камнем. Ушедший от столкновения коротким прыжком, Бродяга глубоко вздохнул и ускорил шаг, услышав новый крик. Лишь тихий шепот нарушал тишину его шагов:
- Десять.
Перекинув карабин за плечо, ковбой взял в одну руку револьвер, а в другую томагавк, превратившись в смертоносную тень, стремительно перебегающую от камня к камню. Карабин был хорошей пушкой, но в близком контакте приятнее было иметь в запасе топор...
Новый крик заставил Джона выругаться и сорваться на бег. Пару раз он встречал запоздалые засады на бегу, но ловко проскальзывал мимо, пока не перемахнул через рукотворный земляной вал, скользя на левой ноге вниз и на ходу поднимая револьвер, чтобы... впрочем, не всем давно обладать такой скоростью восприятия, поэтому отвлечёмся ненадолго на сцену, которая в мгновение ока развернулась перед Уокером и которую он столь же быстро успел оценить.
Посреди довольно большого расчищенного пространства между камней, окруженного валом, стоял плоский жертвенный камень. Камень обложили кучей веток, хвороста и прочих дров, явно подготавливая к ритуальному воспламенению. Однако куда важнее была сцена, которая разворачивалась на самом камне: искомую девушку какой-то стрёмно одетый, или скорее раздетый свинолюд как раз установил на четвереньки, избавляя от последних обрывков одежды и уже навострил свой мерзкий хер, но... увы для него, исполнить задуманное помешала воткнувшаяся ему в грудь с мерзким шлепком свинцовая болванка. Фонтан крови, крик девушки, прикрывающей голову, вопль свинолюда, завалившегося назад с хлещущей между пальцев кровью и Джон, обративший взгляд на двух телохранителей насильника.
- Девять, - выплюнул он в их сторону, дергая головой в последний миг и ощущая, как кромка копья слегка оцарапывает его украшенную ковбойской щетиной скулу. - Зря ты так.
Отпуская томагавк, Джонни слегка сменил позу и два раза быстро ударил по курку револьвера ладонью, отправляя обоих свинолюдов к их мерзким богам. Он задерживается лишь на секунду, чтобы поднять томагавк и бросается к ошалело оглядывающейся девушке, которую бережно заворачивает в свой шикарный шарф-пончо. Томагавк ложится в крепление на поясе, девушку Джон взваливает на плечо и, оценивая количество приближающихся воплей, рвёт когти прочь из развала, крича на ходу:
- Мерсер! Кони! Быстрее!
У него нет времени успокаивать девушку, нет времени оценивать ситуацию. Он хочет жить, и хочет спасти малышку, очень надеясь, что её психическое здоровье еще не сломалось окончательно. Желание жить значительно ускоряет его, так что когда два свинолюда выскакивают ему наперерез - они видят лишь его шляпу и задницу девушки у него на плече. Они гонятся следом, один размахивается, собираясь метнуть камень в догонку, но попадает в голову товарищу, за что тот резким ударом обращает голову его голову в фарш. Воспользовавшись этой заминкой, Джон на ходу стреляет назад и, на удачу, отправляет и незадачливого братоубийцу к его мерзким богам.
- Шесть, - на последнем издыхании шепчет Бродяга и с благодарностью кивает Мерсеру, поднимая девушку на коня. - Валим.
Однако перед тем, как вскочить на коней, оба ковбоя делают выстрелы: Мерсер из ружья, успешно делая хедшот, а Уокер из карабина, неудачно промахиваясь. Ни тот ни другой не тратят время на второй залп. Главное, что свинолюды испуганны и это на какое-то время остановит их...
Уже оторвавшись от погони, Джонни тяжело вздыхает и достаёт из запаса фляжку с виски, изрядно прикладываясь к ней, затем предлагает её девушке и закуривает сигарету, уверенно ведя Мустанга легкой рысью в сторону поселения и приобнимая той же рукой девушку за талию:
- Ребекка, верно? - Решил он нарушить молчание. - Выпей, тебе это понадобится, чтобы забыть о сегодняшнем дне. Надеюсь они не успели сделать с тобой ничего мерзкого? Я Джонни Уокер, но местные обычно зовут меня Бродягой. А это старик Мерсер, рейнджер вашей земли. Скоро мы будем дома, малышка, так что можешь расслабиться. Всё позади. Всё уже позади.