Рассказ Ольги Дмитриевны заставил Владу задуматься об ужасах войны, вспомнить рассказы бабушки о её личных переживаниях в захваченном фрицами Харькове, беседы ветеранов-фронтовиков, приходивших к ним по приглашению в школу с историями из своей жизни. Да, тогда в первой половине сороковых много бомбили, и по всей стране организовывали массовые бомбоубежища. Никто не знал, как далеко дойдёт враг. Но все верили в победу советского человека над нацистской нелюдью, и советский человек победил. Это был повод нынешней советской молодёжи для гордости за свою страну, и прежде всего за своих родных: за дедов, положивших жизнь ради победы или выживших и дошедших с победой до Берлина, за отцов и матерей, которые отстраивали страну после разрухи войны. Это был повод самим стремиться стать достойными своей страны и того правого дела, что делали отцы и деды. Строить коммунизм. Как там Алиса говорила? «Своим ходом, год за годом», вперёд к светлому будущему.
Вот и этот бункер - тоже последствие войны. Можно сказать, её дитя. Великовозрастное дитя войны, всеми забытое и заброшенное. Грустно ему, наверное, одиноко. Живут здесь в лучшем случае крысы и тараканы, а он так хочет слышать человеческую речь. Так надеется, что придёт человек и помянет его добрым словом. Ведь он же создавался для людей. Он должен был стать их спасением от ужаса войны. А люди... вот так просто закрыли его по ненужности. Влада не могла взять в толк, как можно не использовать что-то столь великое, столь ценное - тоннель был очень длинный, в его строительство было вложено множество сил и ресурсов. Могли бы здесь устроить... девочка не знала, что именно, но наверняка что-то можно было придумать. Чтобы люди бывали почаще. Чтобы бункер не забывал человеческие голоса.
- Мы идём в ту сторону, куда нам указал Борис Саныч, правда, Влад? - ответила девочка Олегу, но так как сама до конца была не уверена, уточнила у Владислава. Он точно должен был запомнить направление, ведь это он с физруком говорил.