— Мы постараемся вас нагнать. - Сказала отправляющимся спартанка. - ... и, Удачи. - добавила она напоследок.
Сама же взяла из своей повозки щит и клинок, готовясь к явному столкновению у врат. В Дельфах им пришлось отступить, нет, сбежать, и тогда она еще понимала, почему для этого ей пришлось подавить свою гордость. Но вот сейчас, когда они уже идут через города Греции, и видеть как какие-то вельможи целуют пятки захватчикам - она не могла. За что тогда проливали кровь ее братья и сестры, за что погибли спартанцы и остальные? За что, погиб ее отец? Не могла она смотреть на то, как не ценят эту жертву.
— Майвен, освободи нашу рабыню, пусть хоть какую-то пользу принесет. И следи за ней, я все еще не доверяю ей. - Галатея отдала приказ служанке, а сама же обратилась к персидской кошке.
— А ты, что бы ни слово о том, откуда ты, и ни слова на персидском. Ты теперь моя рабыня, и будешь делать, что я скажу. И тогда посмотрим, что делать с твоими бывшими господами.
Спартанка прицепила ножны на пояс, и взяла в руку копье. Вот они, щит и копье, настоящие орудие любого спартанца, и она не посрамит их. Галатея вернулась к стражникам Фив, и встала в их боевое построение. Она не возглавила его и не стояла позади. Она встала рядом, образовывая греческую фалангу. Это конечно не были спартанцы, но из их уст она слышала, что они не хотят быть рабами персов. Значит, теперь они ее братья по духу.
— Слушай же, Фессалиец. Я не смогу понять твоей обиды и горечи утраты, и наверное никогда не смогу. Но это персы сожгли твою родину, а не греки. Если же ты винишь нас, то где был ты, когда умирали фессалийцы, где был твой клинок?
Я не смогу уже вернуть Фесалию такой, какой она была прежде. Но вот предо мною Фивы, и я сделаю все, дабы выжечь из нее скверну Ксеркса и его прихвостней.