Примятая трава и крошки еды найденные за зарослями кустов отмечали места где противник, по мнению Беллерофонта, мог поджидать их в засаде. Кое-где на земле виднелись отпечатки сандалий и углубления оставленные втоками копий.
Изучая один из таких утоптанных пятачков он заметил застывшую на стебельке травинки жирную белесую каплю. Осторожно присел на корточки рядом с ней и аккуратно подцепил ее подушечкой пальца. Поднес к носу, принюхиваясь к резковато-островатому запаху и попробовал кончиком языка. Распробовав свою находку на вкус и кивнув каким-то собственным мыслям мистий сплюнул и вытер руку об траву.
Гарум. Значит среди нападавших были италийцы. Все остальные, как правило, на дух не переносили эту приправу из тухлой рыбы.
Проследовав по следам грузных оттисков круглых стоп африканского исполина Бел нашел за грядой низких, пологих холмов свежую кучу слоновьего помета - расплывшуюся горку из крупных зеленовато-коричневатых комьев - вокруг которой уже роились первые мухи.
Уже возвращаясь мистий подсчитал в уме примерное количество нападавших, исходя из следов вокруг стоянки. По его прикидкам их было три, возможно, четыре десятка. Еще с дюжину они сумели убить или ранить в яростном ночном сражении о чем свидетельствовали многие отступавшие к тракту отпечатки ног, бывшие гораздо отчетливее из-за тяжести взваленной на плечи ноши.
Беллерофонт появился в лагере с первыми ласковыми лучами восходящего на горизонте солнца, сверкая полированной поверхностью своего бронзового коринфского шлема.