Стрелок кинулся на землю ещё когда услышал характерный и до боли знакомый щелчок, с которым граната покидала гранатомёт. А потом по глазам хлестнул яркий, поистине нестерпимый свет. Нестерпимый – поскольку за ним уже должны были заработать все стволы противника. Боец вжимался в землю, внутренне матерясь. Однако команды привели его в чувство. Теперь у него была конкретная цель, поэтому страх отступил. Стараясь как можно ниже пригибаться и используя мелкие ложбинки и крупные валуны, защитник бункера пополз примерно на восток, стремясь покинуть зону проклятого света. Уставшее тело, отвыкшее от ночных маршей в полной экипировке, слушалось плохо, в голову лезли разные мысли, начиная от того, чтобы не шевелиться до того, пока ракета не догорит и кончая тем, чтобы начать без разбору поливать всё вокруг стальным огнём. Пока что Стрелку удавалось их подавлять.