Вил плыл в какой-то туманно-багровой мгле, в которой неясный низкий гул заменял все звуки, а запах крови - все ароматы. Лишь осязание не совсем оставило его - почувствовав под руками пряди длинных волос, он провёл по ним до самой груди, упоительно-плоской и крепко стянутой кожей.
- Суррук, зайка, мне было так плохо без тебя... - бормотал он, крепче сжимая объятья.