В продолжение перехода по мокрости, Сид не уставал думать непростую думку. И в конце-концов решение принял.
Нет, не по пути ему с разношерстной ватажкой беглецов. Ворон был закоренелым одиночкой с независимым нравом. И на скачке-то терпел капральские замашки Маркуса через немогу, а там, куда лысый мордобоец вёл своих сокамерников, по глубокому убеждению Кроу, его ждала кабала и похлеще. Бежать из неволи в неволю парню не улыбалось.
И вот, когда бывшие уже арестанты выкарабкались на сухое, Сид затеял новый скачок. Провизии-то он предусмотрительно захватил с собой поболее остальных, как говорят судейские, партикулярным порядком. И деньжат из кубышки Блакерли себе, знамо дело, ссыпал, перед тем как навьючить мешок с золотом на ломового огра. Когда раскрывали карту смотреть, Ворон приглядывался куда как внимательно, запоминая ориентиры - а памятью боги не обделили. Словом, подготовился заранее по всей форме. Оставалось только
повернуть в сторонку от направления общего движения.
Прощаниями никого утруждать не стал - кому по нему плакать? И ждать, пока до точки условленной дойдут, тоже - зачем быть лишними глазами?
Тихонько поотстал в предрассветном тумане, шагнул в сторонку за корявое болотное деревце, и как не было Сида Кроу.
Впереди ждало нелёгкоё. Кордоны стражничьи обойти, под новой личиной укрыться, до места потойного добраться. А то, глядишь, и от погони Маркусовых нанимателей ухорониться, ежели не простят они Сиду скоропостижного расставания.
Ништо. Пока несут ноги, кривая, глядишь, и выведет...