Прибывая все это время в трансе, Лютер машинально сел в кровати, а затем поднялся. Бесконечный день сменился бесконечной ночью, и церковник чувствовал себя стариком. Не дожидаясь остальных, он направился за несущим мешок с культистом паладином. Мысли вяло роились в его голове, словно мухи, влипшие в варенье. Даже забавный кальмар в кальсонах его не заинтересовал...
Тем не менее, на протяжении пути Готто мрачно следил за мешком, в котором подергивались останки культиста, словно это было все то, что виновно в его потерях.