"Ну что же это? За что это? Дядька Лазарус, я ведь был хорошим мальчиком? Я делал всё. что ты скажешь! И в постели, и в учёбе. Ты всегда меня так хвалил. Ла-за-рус, почему ты мной жертвуешь? Ла-за-рус! Вытащи, вытащи же меня отсюда. Я так, так не хочу умирать. Я хочу убивать. Хочу плевать в мерзкие светлые рожи, хочу.... нет, трахать я их не хочу.... ну разве что только этого ублюдка с железной перчаткой... Но я хочу убивать. Почему ты меня подставил... Я верил тебе, я слепо доверился тебе, я согласился на это будучи уверенным, что ты меня не покинешь. Ла-за-рууус. Дядька Лазарус... Не оставляй, не оставляй меня..."
Сначала Велеран снова плакал. Потом кричал и плакал. Потом снова плакал и слёзы причубливо смешивались с кровью из-под вырванных век:
- Роыаю яя арь... - это было единственное слово, которое услышали от Велерана.
А потом Велеран стал молиться. Да-да, у тёмных тоже есть молитвы. Они молятся на своего Бога. Бога по имени Лазарус. Почти все. Чья вера крепка и дух непоколебим. К чести Велерана сказать, в могущстве Лазаруса он усомнился только на секунду. Но потом собрал мужество в кулак и с новой силой стал молиться.
"Не оставь меня, великий. Я не хочу мирать ТАК. Я хочу мстить.... Хочу мстить.... Хочу МСТИТЬ. Во имя культа проклятых, во имя Веры! Во имя.... ар..."
Чувствуя, что умирает, Велеран стал готовить уход. Не простой уход... выскакивать из кандалов и бегать вприпрыжку он не собирался. Собирая остатки внутренний силы в кулак и стремясь почерпнуть как можно больше извне, те крохи, что просачивались в треклятый подвал. Те крохи, что остались у него внутри и совокупляя это с ненавистью, превосходящей людской понимае. Ненависть и неистовой Верой. Больше, больше, сильнее... Свить эту силу в тугой комок и... резко расслабиться.
- Роайе, уюки...