Каланте пододвинулась ближе, аккуратно, стараясь не причинять боли, положила голову Штарка себе на колени. Неожиданные слезы чертили на грязных щеках дорожки и срываясь, блестящими каплями падали на лицо и волосы Морина,
- Шшшш, все не так... - от злости на свое бессилие ее затрясло, кулаки сами собой сжимались, боль от впивающихся ногтей привела воительницу в чувство, - Мы тебе все расскажем, только выберемся отсюда, ты знаешь, где мы находимся? - безысходность, злость и страх накатывались волнами, обжигая душу, заставляя опускаться руки.
Не обращая внимание на происходящее вокруг, Каланте продолжала нежно гладить лицо Морина. Зачем все? Если все их начинания заканчиваются потерями? Не проще ли устроить сейчас свое лучшее заклинание? Выпустить силу и сжечь здесь все к чертовой матери? Зато закончатся все мучения, пройдет боль... Они наконец то достигнут долгожданного счастья в покое. Она боялась открыть душу, боялась связывать себя с кем то, почувствовать что то большее, чем дружескую привязанность. Она предпочитала снимать мужчин в тавернах и забывать про них наутро. Но это не спасло ее от боли, не спасло от потерь.
Погасшие было глаза воительницы вдруг снова зажглись ярким внутренним светом. «НЕТ, они существуют! Они живы и относительно здоровы, они выберутся отсюда и зальют эту долбанную землю кровью. Она будет пылать до самого горизонта… за ВСЕ! И…Лазарус…». Спина воительницы медленно распрямилась и она посмотрела оценивающим взглядом на сою команду и остальных обитателей камеры,
- Мило выглядите. Как самочувствие? Все пришли в себя? Не пора ли выбираться отсюда? – голос звучал уверенно и громко, - Морин снова с нами!