— А как еще, Рони? Наши пути теперь нераздельны... Забыла?!... — может быть что-то такое нужно было бы ей ответить.
Может быть, но Эйден не смог.
— Я... Вот еще!... — отступив на шажок, выпалил он. Капюшон скрывал почти всё его лицо, а то бы все видели, как заалели его впалые щёки —...Надо больно! Я в церковь пришёл... Это ты тут чего?! Виданное ли дело?
В последних словах юноши слышалась злость. И он явно собрался еще что-то такое высказать, но тут из под его плаща выпала треуголка... Нагнувшись её поднять, Эйден задел задницей стоящий позади высокий канделябр со свечами. Очень неловко..
Вся конструкция зашаталась, раскидывая вокруг огарки и капли горячего воска.
Чертыхнувшись, юноша схватился за подставку, пытаясь удержать проклятый канделябр от падения, одновременно шерудя ногами по каменному полу часовни, подгоняя поближе раскатывающиеся свечки.
Треуголка, так и не поднятая, отлетела куда-то под лавку.