Несмотря на то, что на улице царил мороз, сила которого возрастала в разы с каждым редким дуновением ветра, заглядывающим в переулок, Ленор чувствовала, как каждый квадратный сантиметр её кожи начинает покрываться потом. Мысли разлетались в клочья, все возможные и невозможные слова терялись. Снова. Снова она приносит всякую логику в жертву, испытав прилив незнакомых чувств.
Расчёт говорит: ты можешь принять его предложение. Забыть все невзгоды, получить место в прогрессивной организации, жить, словно у Христа за пазухой и больше никогда не вспоминать ни о Джупитере Бруксе, ни о том злосчастном вечере, ни о чём-либо ещё. Не хочешь? Борись! Бей первой! Забудь про сумочку. Этим модифицированным чудовищам миниатюрный револьвер что слону комариный укус. Метнуть глазок в надежде на то, что это их как-нибудь отвлечёт - абсурдная идея. Что тебе остаётся делать? Натравить на них Авеля. Отдай первенцу самоубийственный приказ! Не сделаешь этого - вас всё равно изрешетят!
Кулаки сжимаются. Зубы стучат. Мысли... они бесполезны!
Мотнув головой, будто отмахиваясь от хаотичных видений, химеролог заглянула прямо в ту смолянисто-чёрную пелену, за которой скрывались глаза незнакомца. Вероятно, такие же чёрные. И стеклянные. Никаких слов от Холман не последовало. Ответом охотнику послужит пара сверх-медленных шагов на полусогнутых ногах, совершенно игнорирующих его предупреждение о "всем оставаться на своих местах". И выпрямившаяся во весь не слишком высокий рост поза, полностью закрывающая собой девчонку.