Первое, чем Диего, наверное, удивил присутствующих, было то, что мужчина не вел себя как пленник: не падал на колени, не целовал руки окружавшим его людям, никак не лебезил и не пытался вызвать к себе жалость или сострадание. Когда же южанка отошла по своим делам, Веласкез тихо сел на свободную лавку и стал оперативно снимать с себя сапог, пока полностью не обнажил бледную, как полотно, стопу. Если бы кто-то из северных жителей сейчас наблюдал бы за "пленником", он бы без труда понял, чего опасался Диего - обморожения. Осмотрев ее и потрогав пальцы и свод стопы, Брадобрей впервые показал какие-либо эмоции, недовольно цыкнув. Затем человек снял второй сапог и быстро осмотрел явно более здоровую, судя по цвету кожи, стопу. После чего развязал суму рядом с собой и начал что-то в ней искать, когда его окликнули:
- Ты кто такой, дядя?
Посмотрев на рыжеволосого собеседника, Брадобрей сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. Вроде бы, приступы кашля прекратились, а грудь уже не напоминала доменную печь. Тем не менее, когда Веласкез заговорил, голос его знатно сипел и хрипел:
- Зовут меня Диего, целитель я. Кличут Брадобреем. - наконец смог представиться он, - Вынужден попросить вас - нет ли в этом доме тазика с теплой водой? - тут островитянину пришлось перевести дух, чтобы снова заговорить, - А то как-то не охота мне тут, при всей честной компании, самому себе ногу отпиливать. - голос Брадобрея звучал буднично, почти размеренно, не считая осиплости. Как будто целитель говорил не о перспективе потери ноги, а о позавчерашней погоде.
Сам Веласкез достал из сумы бутыль и ткань, что обычно шла на бинты. Вымочив бинты в содержимом бутыли, от которой явственно стало тянуть крепким алкоголем, Диего стал деловито, но при этом мягко растирать окоченевшую ногу. По движениям усача чувствовалось, что делать подобное ему не впервой.
- У вас и ваших друзей ко мне, полагаю, вполне легитимный список вопросов. - не отрываясь от манипуляции, Диего впервые посмотрел своему собеседнику в глаза на пару мгновений, показывая, что он вполне открыт для беседы и не пытается тянуть время.