Он едва успел отступить от харкнувшего кровью бандита. Глаза бедняги расширились, капилляры полопались и не оставалось уже никаких сомнений в том, что он падет замертво в ближайшее время. Вот только... как жаль, что его вопль Леону не удалось заткнуть раньше.
Ярость поднималась в нем горячей, липкой волной. Они итак задержались, не успевая спасти бардессу от печальной участи, и вот теперь все снова шло Аурил под хвост. Кровь закипала, мышцы разогревались после долгого простоя, взгляд начинал замечать тонкие детали, уши различать всю гамму звуков, ноги ощущать малейшую неровность пола...
Молнией скользнув мимо Нияты, обнаженный монах стремительно сблизился с Мугаром и нанес ему чудовищный удар кулаком в основание позвоночника. Этот прием называли пятнадцать шагов боли, поскольку именно столько теоретически должен был пройти человек, прежде чем раздробленные позвонки окончательно развалятся и его подкосит не способная более удерживать тело поясница. Впрочем, у кипящего яростью Ронана не было времени и желания давать медленно и удивленно разворачивающемуся гиганту эти шаги.
Сгруппировавшись так, чтобы стопы прочно упирались в каменный пол, он как бы сжался, отворачивая корпус вправо и собирая пальцы в кулак, дожидаясь, пока Мугар обратит на него свой взгляд. Этот удар считался в Храме запретным. Никто не должен был использовать подобную силу во вред, но сейчас Ронану были безразличны моральные принципы. Он знал, что каждый из ублюдков, посмеявшихся над ними, их человеческими ценностями и законами предков заслуживал получить громовой колокол.
Распрямившись, словно сжатая пружина, монах отправил кулак прямиком в лоб гиганта. Благодаря задержке и использованию силы мускулов и массы своего тела, Ронану удалось придать удару мощь отбойного молотка в гномьей кузнице. Череп Мугара с противным хрустом треснул, из глаз, ушей, носа и рта, потерявшего большую часть зубов хлынула кровь. Более ловкие монахи проводили эту атаку ребром ладони в височную кость, превращая мозг в месиво из обломков кости, но Ронан был силен достаточно, чтобы произвести громовой колокол так, как это делал первый монах. А именно - создавая ударную волну ужасающей силы, разрушающую лоб и доходящую до затылка.
Практически равнодушно смерив рухнувшего на пол тюремщика взглядом, он указал Леону рукой на ключи, прицепленные к поясу Мугара, возвращась в состояние готовности и перемещая взгляд на вход.
- Надо освободить Трута с Мальчиком, я задержу их.