В ушах звенело. Норберт смотрел то на свою руку, то в лицо шепчущей девушки. Его пальцы ещё цеплялись за воздушные очертания пистолетной рукояти, но пистолета больше не было. Каким-то невообразимым образом этот вакуум заполнился образом Кристин. Она говорила, а Норберт смотрел туда, где Больше Не Было Пистолета. В маленькую страну Нет-и-небудет.
В космологии есть два понятия расстояния. Обычное — то, что постоянно и не зависит от движения космических тел. И динамическое — то, которое никогда не получится измерить, потому что объект измерения бежит прочь вместе с вечным расширением Вселенной. Сейчас Вселенная Норберта летела. Она мчалась так, будто он вдохнул слишком лихой джойнт. Умом Норберт понимал, что это просто адреналиновый отходняк, но сердцем...
Почему Кристин делала это?
Почему помогала?
Почему берегла?
Ему хотелось поцеловать её. Застрелить Адама. Курить. Позвонить в полицию. Выкарабкаться. Вернуться домой. Поцеловать. Остаться. Вселенная летела. Норберт не успевал измерить её. Кристин Линн. Она ведь... была вампиром. Так это работало?
Но почему-то Норберт вспоминал не о том, что дома его ждёт заебавшая, но всё же любимая мамаша. Ждёт брюзгливый и безобидный папаша. Норберт думал о том, что никогда в жизни он не чувствовал жизнь так, как сейчас. Он улыбнулся, скрюченными пальцами убрав чёлку со второго глаза.
— Кристин, — перебил Норберт, — ты охуенная.