Азрион кинул на Харндена быстрый взгляд. Когда свет потух, пришлось немного проморгаться, прежде чем дар зеленокожих предков дал о себе знать - мир вновь погрузился в оттенки серого. Тем временем пивовар сигнализировал о чем-то. По взволнованным взмахам и мимике дварфа, паладин понял, что его товарищ только что заметил нечто впереди. Кивнув Харндену, полуорк на всякий случай приподнял щит по выше и впился глазами в тьму тоннеля, убегающего вперед и превращающегося в небольшую пещеру.
Было не удивительно, что отряд уже ждали - столько шума по дороге. Наверное, только глухой бы не услышал. Это простая истина давила на плечи, не хуже чем несколько часов под проливным дождем и на голодный желудок. Мышцы рук то и дело деревенели, поддерживая оружие и щит как если бы атака должна была произойти в следующую секунду. "Когда же ты явишь себя?", - мысленно обращался к Тьме последователь Арана. Первое столкновение с заклятым врагом. Каково это будет? Встрепенется ли что-то в его памяти при виде тех, с кем воевали предыдущие герои Света? Или для этого всё-таки нужен сам артефакт? Ответов не было, но вопросы определенно помогали Азриону отвлечься от гнетущего ощущения нарастающей тревоги (как и от мыслей о той самой таре, сброшенной филином). "Светом твоим я разгоняю тьму, о Повелитель Зари! Дай сил не сбиться с верного пути, когда ночь уже на пороге. Да озари светом нетленным врагов твоих, дабы мог я воздать им по заслугам!", - читал про себя литанию войны полукровка. Час битвы близился.