Некоторое время Лорин держал руки на камне, пока не почувствовал живое тепло под своими ладонями. Неизвестно как, но он вдохнул жизнь в мертвый кусок породы и заставил его ответить. Тепло на его коже было явным доказательством того, что маг умудрился разжечь этот костер, почти также, как Лифен смогла разжечь свой.
— Изумительно, – восхищенно заявил Лорин.
Блик света скользнул по влажной поверхности камня, заставив парня отступить и оглядеть его еще раз, но лишь потом до него дошло – свет исходит у него из-под рубашки. Ему не нужно было смотреть откуда он там взялся, но Лорин все равно приподнял ее край. Как он и подозревал, узор с родинок теперь мягко сиял, переливался в неизвестные магу цвета.
Он резко опустил рубашку обратно, отступил еще дальше. Ноги отказывались ступать ближе, но его любопытный ум требовал продолжить этот эксперимент, это исследование, дотронуться до света на камне-мегалите. Дрожь прокатилась по телу Лорина, когда он в уме перечислил все возможные способы навредить живому человеку с помощью магической метки.
— Ли… Лидия? – немного неуверенно уточнил маг, посмотрев на еще одного практикующего магическое ремесло. Он убедился, что неизвестная связь с мегалитами Старца образовывается не только у него, и продолжил дальше уже с более неприкрытым интересом: – Как ты думаешь, что это такое? У меня светятся мои родинки, Лидия, но они у меня с самого дня рождения. Что это такое, что это значит?
Точно также Лорин стал следить взглядом за действиями Харндена, ведь его логика утверждала, что рано или поздно дворф найдет свой собственный камень.
— Если здесь хранилось древнее смертельное заклинание, то наш низкорослый «мудрец» уже активировал его, – с насмехающейся улыбкой сказал Лорин, ни к кому конкретно не обращаясь. – Терять уже нечего, значит.
Он мысленно поблагодарил Харндена за щепотку уверенности, которой не хватало для последних шагов, и пешком вернулся обратно к своему камню-мегалиту, положил на него руку и содрал кусочек мха, освобождая четкую реку света. Он знал, что под грязной влажной зеленью хранится еще больше, до чего следует докопаться. Маг наклонился ближе и твердо произнес слова, что резонировали с окружающим миром и меняли его. Из-под его руки полилась синяя дымка с мягким светом, дуновение ветерка донесло до волшебника его же магический холод, заставив зубы задрожать, но дело было сделано. Мох покрылся инеем, и Лорину ничего не стоило начать отдирать его чуть ли не двумя пальцами.