Мартин предпочитал считать себя человеком еще не слишком старым, но присущее пожившим свое брюзгам “я же говорил” сдержал, все же, с трудом. Ведь можно же было вместо визита в книжную лавку решать какие-то по-настоящему важные вопросы, за которые им, кстати, платили. Можно было не стрелять в людей, которых в чем-то подозреваешь, или, хотя бы, делать это, не привлекая всеобщего внимания. Можно вообще было не ехать в город, из которого никто не может уйти, и который стоит на грани уничтожения, что, как теперь было очевидно, делало любую награду ничтожной. В действительности, поступить иначе можно было бесчисленное количество раз, но фламандец оказался то ли недостаточно проворен, то ли недостаточно умен для того, чтобы повернуть повозку судьбы на верный путь, и вот теперь им грозило от каторги до повешения. Ну, или потенциально грозило, так как пока они даже не обвиняемые.
– Мы подчиняемся, – медленно и очень-очень спокойно произнес Профессор, делая плавный, лишенный даже намека на готовность сделать что-то неожиданное шаг в сторону центра торгового зала. Томик Шекспира он, во избежание непонимания, так и держал в руке, сами руки перед собой, чтобы констебль их видел, а винтовку оставил болтаться на плече. Когда скажут, он ее, конечно же, сдаст, а пока что тянуться к оружию казалось не лучшей идеей.
– Что же касается ситуации с мистером Таттерсоном, то револьвер у нас, конечно же, выстрелил не случайно, – продолжил он все так же спокойно, но чуть быстрее. – Вчера нас с коллегами пытались убить, но мы оказались удачливее и даже сумели ранить нападавшего, который обронил зажигалку с хитрым вензелем. С вензелем, который, как мы сегодня выяснили, принадлежит мистеру Таттерсону. Мистеру Таттерсону, у которого имеется полученное вчера ранение в плечо из винтовки, и который, будучи поставленным пред лицом неоспоримых доказательств своего участия в покушении, проявил способности не совсем присущие человеческому существу и пытался бежать. Мы же не более, чем наемники, и на проявление колдовства отреагировали каучуковой пулей и оказанной первой помощью. Ну, и некоторой паникой, ибо кому хочется лезть в петлю из-за прихвостня нерожденных.
– Теперь, полагаю, вы нас арестуете и доставите к шерифу или сразу в тюрьму, на что мы пойдем без какого-либо сопротивления. Не в моих привычках говорить людям, как им делать их работу, но рекомендую посадить мистера Таттерсона в соседнюю камеру до выяснения всех обстоятельств. На случай, например, если окажется, что за время, пока он сидит взаперти, осведомленность нерожденных относительно предпринимаемых Невинностью защитных мер снизится.