Если сначала я ещё была готова перевести всё в шутку и продолжить беседу, то реплика Густаво Ортега перечеркнула это намерение алым росчерком. Я не изменила позы, только лицо окаменело. Джил Рокбелл потеряла многое, но чувство собственного достоинства в этот список никогда не входило. Я умею прогибаться до определённой степени, но всему есть предел. В принципе после финальной реплики можно было сразу разворачиваться и уходить, не вступая в объяснения. Человек настолько привык разговаривать в этой дыре с одними доярками, что уроженке Британской империи нечего делать в его доме. Однако я всё же решила дать ему последний шанс.
- Вы забываетесь, señor Ortega. Какую бы боль вам ни причинило прошлое, мы не имеем к нему отношения. И вы не имеете никакого права обращаться с нами подобным образом. Не вам раздавать наказы, когда вы даже с собственной жизнью управиться не можете. Если вам приятнее проводить дни в компании этой señorita, - я кивнула на пузатую бутыль, - ради бога, продолжайте. Только без нас.
Сталь в моём голосе не бряцала. В нём был лишь холод да бесконечное презрение к caballero, не умеющим держать себя в руках. По-прежнему неподвижная, я тем не менее приготовилась выхватывать револьвер и стрелять на поражение, на случай если "сеньор" вздумает рискнуть привести угрозу в исполнение.